Прерывание беременности на поздних сроках по медицинским показаниям форум: Новая газета — Novayagazeta.ru — Living Translation

Содержание

Без паники и истерики. Врач Наталья Лелюх о беременности и абортах

Врач-гинеколог Наталья Лелюх об абортах без фантазий, допущений, страшных картинок и осуждения

— Если согнуть руку, то, видишь, в районе локтя появляются складочки. Сколько складочек, столько абортов у тебя будет, — как-то поделилась со мной подружка секретом, когда мы учились в школе. — Все делают аборты, что, не веришь?

ФОКУС в Google Новостях.

Подпишись — и всегда будь в курсе событий.

Публичное обсуждение темы абортов иногда напоминает мне тот давнишний школьный разговор: ценной информации мало, зато волосы на голове шевелятся. За дискуссией о том, кто на что имеет право, за запретительными инициативами депутатов, увещеваниями священников и мнениями просто проходивших мимо, теряется самое важное.

Почти не слышны мнения врачей, готовых говорить на эту тему без «страшилок» и оценочных суждений, и еще меньше голосов женщин, переживших это. Сама процедура продолжает обрастать мифами, сквозь которые порой сложно пробраться.

Врач-гинеколог Наталья Лелюх провела в Киеве семинар на тему «Прерывание беременности». «Она совсем не оптимистичная. Но страх — это плохо. Нужно понимать, что происходит. Задача врача — объяснить процедуру, чем она может угрожать, какие анализы нужно сдать. Не дело врача советовать, прерывать беременность или нет. Это возможно, только если женщина сама задаст вопрос. А вмешиваться и тем более манипулировать: «Рожайте, а то после аборта у вас детей не будет», недопустимо», — объясняет она. Корреспондент Фокуса побывала на лекции Натальи и записала основные тезисы.

***

Аборт — это медицинская манипуляция. Как и любая другая медицинская манипуляция, она имеет свои показания, противопоказания и осложнения. Вот об этом и надо говорить.

***

В Украине женщина имеет право принять решение не сохранять беременность в сроке до 12 недель, даже если на то нет медицинских показаний. После 12 недель и до 21 недели и 6 дней аборт проводят только по медицинским показаниям или с учетом определенных социальных факторов. И это решение принимает медико-социальная комиссия.

***

«Перерыв между беременностями не должен быть очень коротким или очень долгим: 3 года — золотая серединка»

Из медицинских показаний к аборту — краснуха, ВИЧ, острая форма туберкулеза, внутриутробные пороки развития плода, несовместимые с жизнью, или те, что могут привести к инвалидности, тяжелые формы некоторых эндокринных заболеваний у женщины, соматические и психические заболевания (деменция, апластическая анемия, астенический синдром) и любые болезни в стадии декомпенсации. Социальных причин тоже несколько: возраст беременной меньше 15 лет или больше 45 лет, беременность в результате изнасилования или инвалидность, наступившая во время беременности.

***

Из поля зрения часто выпадает замершая беременность. По какой-то причине она прервалась самостоятельно, и плод нужно забрать. Наименее травматичный для женщины самопроизвольный аборт, который может произойти в сроке до 22 недель. Но бывают ситуации, требующие инструментального или медикаментозного вмешательства. И в этом случае женщина тоже проходит процедуру аборта.

***

65% первых беременностей заканчиваются замиранием. Многие женщины уже на этом этапе себя хоронят: все, у меня не будет детей. Но одна замершая беременность еще ни о чем не говорит. Одна история — не диагноз, а просто одна история, которую почему-то нужно было пройти семье. Термином «привычное невынашивание беременности» называют ситуацию, если есть два и больше доказанных факта прерывания беременности подряд. И это отдельная история.

***

Если беременность желанная, а на первом же УЗИ женщине говорят «извините — нет», то каждая хочет найти «виноватого», понять причину. А потому пациентки готовы сдавать любые анализы, лишь бы больше через это не проходить. И им их назначают. В итоге у женщины на руках пачки бумаг с результатами, которые, к сожалению, никакого отношения к причинам замирания не имеют.

***

Обследования, не дающие информацию о причине замершей беременности, — гормональная панель, TORCH, мазки на флору. Они покажут картину состояния здоровья женщины на сегодня, не больше. И исследование на фолатные полиморфизмы, которое врачи сейчас любят назначать всем подряд, необходимо, только если установлен диагноз «привычное невынашивание».

***

«Не тяните со следующей беременностью, если, конечно, хотите ее»

В целом причины невынашивания беременности делят на четыре большие группы: доказанные, вероятные, маловероятные и те, что еще исследуются. В первой группе — хромосомная патология плода, как наиболее частая причина замерших беременностей. Хромосомная патология не обязательно означает, что мама и папа больны, особенно если замершая беременность первая. Чаще всего это означает, что произошла спонтанная хромосомная мутация в этом конкретном случае. Вторая причина потерь, но на более поздних сроках, — антифосфолипидный синдром.

***

Из вероятных причин, которые, скорее всего, вызывают проблемы с вынашиванием, — маточные аномалии и тромбофилии. Третья группа, маловероятные, — определенные эндокринные и инфекционные заболевания. К инфекциям, ответственным за замирание и мертворождение, относят парвовирус В19, вирус Коксаки и сифилис. В последней, четвертой группе идут патология эндометрия и психологические причины. Эту группу сейчас активно исследуют.

***

После самого аборта женщине делают УЗИ и рекомендуют пройти ХГЧ-контроль (раз в неделю четыре раза), чтобы исключить пузырный занос, который может спровоцировать агрессивный рак.

***

Не тяните со следующей беременностью, если, конечно, хотите ее. «Шесть месяцев надо отдохнуть» — фигня полная. Не ждите. Если у женщины есть овуляция, она уже готова к следующей беременности.

***

Чтобы снизить риски, связанные с замиранием беременности и дальнейшим абортом, репродуктологи советуют планировать беременность в промежутке между 19 и 35 годами. Но это не значит, что после 35 у всех женщин будут проблемы с беременностью. Нет, просто есть определенные ограничения. Считается, что патологии, связанные с гипотериозом, могут приводить к замиранию беременности, поэтому до беременности и на первых неделях нужно сделать скрининг гормона ТТГ. Перерыв между беременностями не должен быть очень коротким или очень долгим: 3 года — золотая серединка. Фолиопрофилактика при необходимости. Например, прием оральных контрацептивов снижает уровень фолиевой кислоты в организме, и тогда потери нужно восполнить.

***

Я часто слышу: «Мы хотим подготовиться к беременности. Какие анализы нужно сдать?» Анализы — это, конечно, хорошо. «А вы курите?» — «Курю». — «Спортом занимаетесь?» — «Нет». Лучшая подготовка — это отказ от курения, нормализация веса и лечение соматических болезней, а не таблетки и анализы.

***

«Одна замершая беременность еще ни о чем не говорит. Это не диагноз, а просто история, которую почему-то нужно было пройти»

Самым мощным инструментом выявления патологий развития плода является ультразвук. Любая семья имеет право на выбор — «мы не хотим делать УЗИ, это вредно для ребенка», «мы не хотим знать, кто родится».

Но мы проводим УЗИ не для того, чтобы определить цвет пеленок для младенца — синие или розовые. Врач смотрит на важные вещи — нет ли угрозы замирания, нет ли пороков развития, с которыми нужно справляться сразу после рождения. Цель — выявить проблему, если она есть. И в этом случае я не имею права говорить: «Идите, делайте аборт». Я должна сказать: «В вашем случае вероятность такой-то ситуации очень высокая», «возможно, будет то-то», чтобы у семьи был готов план действий.

***

Рассмотрим другой случай. Беременность развивается нормально, но по каким-то причинам женщина не хочет ее продолжать. Что важно сделать накануне процедуры. Провести УЗИ для подтверждения факта маточной беременности, сдать мазок на флору и убедиться, что нет воспалительных изменений. На фоне воспаления делать прерывание нельзя, поскольку можно заработать эндометрит, который как раз и может привести к бесплодию. Важно знать группу крови и резус-фактор. Если у женщины негативный резус, то при следующей беременности может проявиться резус-конфликт.

В таком случае после прерывания беременности ей нужно ввести антирезусный иммуноглобулин. Дополнительные анализы делают только по показаниям.

***

Главное противопоказание для прерывания беременности — это неспособность пациентки адекватно воспринимать информацию и выполнять врачебные рекомендации. Если у женщины есть в этот момент любые острые воспалительные заболевания, скажем, острый бронхит или температура 37,5, то сначала идет лечение воспалительного заболевания и только потом медицинская манипуляция. Это общее правило.

***

К методам прерывания беременности, которые сейчас используют врачи, относят медикаментозный аборт, вакуумрегуляцию, метод делатации и кюретажа (выскабливание).

***

Медикаментозный аборт возможен в сроке до 9 недель (если он проводится в чуть более позднем периоде, то только в условиях стационара). Его нельзя делать самостоятельно. К счастью, таблетки просто так не купишь в аптеке, их выдает врач. Это наиболее «нежный», если можно так выразиться, способ прерывания беременности, поскольку он не травмирует шейку и слизистую матки. И его следовало бы рекомендовать в первую очередь. Женщина приходит к врачу, который устанавливает срок беременности и где она расположена. Сдавать мазок в этом случае не нужно, но сделать анализ на резус-фактор желательно. Пациентка подписывает согласие на процедуру и в присутствии врача принимает первый препарат (или сразу все препараты — зависит от схемы). Через 48 часов на повторном приеме врач дает вторую дозу препарата и просит прийти через трое суток. Потом проводится УЗИ, а через 14 дней снова осмотр.

***

«Лучшая профилактика абортов — надежная контрацепция»

У медикаментозного аборта есть определенные противопоказания. Например, беременность возникла на фоне ношения спирали, приема оральных контрацептивов, если есть рубец на матке или индивидуальная непереносимость препаратов, у женщины почечная недостаточность, бронхиальная астма в стадии обострения, анемия, заболевания с риском кровотечения, порфирия, опухоли придатков матки, или она длительное время принимала кортикостероиды.

***

Шейка — это соединительная ткань, очень плотный участок, который почти не растягивается. Чтобы ее открыть и добраться до матки, нужно приложить определенные усилия, определенными инструментами. Матка большая, а шейка маленькая. И это основная проблема всех прерываний беременности инструментальным методами. Все возможные осложнения по той же причине. Если есть матка и инструмент, то всегда есть риск, что что-то пойдет не так.

***

Вакуумрегуляцию проводят при беременности сроком до 12 недель. Это менее травматичный аборт, но он уже предполагает вмешательство в матку. К выскабливанию с помощью кюретки прибегают, если невозможно использовать другие методы. Осложнения при этом могут возникнуть как во время самой процедуры, так и после. Речь идет о риске кровотечения или перфорации матки. Хорошо, если врач признал ошибку, женщина все поняла, и ей сделали операцию вовремя. Через год она уже может беременеть и вынашивать ребенка. Плохо, если врач испугался и не сказал. Женщина может жить с перфорацией и огромными проблемами, связанными с ней. Прооперированная вовремя перфорация не ведет к бесплодию.

***

При выскабливании все очень зависит от мастерства и опыта хирурга — нельзя сделать меньше движений, потому что будет кровотечение, но и больше тоже, поскольку можно нарушить слизистую. А если на слизистой появляется рубец, то эмбриону некуда имплантироваться. И вот с этим почти невозможно справиться — нарастить новый эпителий мы не можем. Это самое страшное последствие выскабливаний. Этот метод используют не только во время прерывания беременности, но и для удаления полипов, лечения кровотечения, но в результате такого вмешательства есть риск получить эндометрит с нарушением слизистой, развитие эндометриоза и бесплодия. Поэтому если женщине нужно сделать по какой-либо причине маточное вмешательство, то нужно отдавать предпочтение гистероскопии, когда врач видит, что делает.

В мозовском протоколе написано, что подобные вмешательства можно делать под местной анестезией для уменьшения количества осложнений. Никаких местных анестезий. Во-первых, они не всегда правильно действуют. Во-вторых, гуманно с точки зрения и врача, и пациентки, чтобы женщина отключилась.

***

Лучшая профилактика абортов — надежная контрацепция. Я против запретов, потому что запреты приводят к обратному эффекту, достаточно посмотреть данные по распространению абортов, которые дает ВОЗ. Не запрет абортов их ограничивает, а популяризация контрацепции, здорового способа жизни, нормальных доверительный отношений мужчины и женщины.

Аборт на поздних сроках в СПб

Каким может быть аборт на поздних сроках?

Искусственное прерывание беременности после 12 недель выполняется методами, которые отличаются от тех, что используются на ранних сроках, так как плод достигает больших размеров и формируется плацента. Аборт на поздних сроках проводится такими способами:

Медикаментозный. Женщина принимает препараты, которые стимулируют родовую деятельность и способствуют выходу плода из матки.
Внутриматочное (интраамниальное) введение жидкостей. Методика подразумевает отсасывание определенного объема околоплодной жидкости с помощью тонкой иглы, которая вводится через цервикальный канал. Затем в плодный пузырь вводится такое же количество глюкозы или солевого раствора, что приводит к гибели плода. Через несколько часов у пациентки начинается родовая деятельность и плод вместе с оболочками выходит наружу.
Малое кесарево сечение. Выполняется рассечение передней стенки живота и матки для удаления плода и его оболочек, затем проводится выскабливание матки. При выполнении аборта на поздних сроках ребенок уже может быть жизнеспособным, однако из-за отсутствия медицинской помощи после изъятия из матки он просто погибает.

Показания

Аборт на поздних сроках проводится исключительно по назначению врача. Поводом для такого вмешательства могут стать тяжелые заболевания матери или плода, а также состояние, делающие нормальный уход за ребенком невозможным. Полный перечень показаний для процедуры регламентирован соответствующим приказом Минздрава. Перед выполнение искусственного прерывания беременности на поздних сроках обязательно собирается консилиум врачу, решающий его целесообразность и необходимость. Возможные показания для позднего аборта:

онкологические заболевания органов малого таза, нуждающиеся в неотложной химио- или лучевой терапии;
туберкулез;
сахарный диабет, сопровождающийся прогрессирующей ретинопатией;
тяжелые психические заболевания;
некоторые патологии крови;
активная фаза синдрома Иценко-Кушинга;
тяжелая форма болезни Паркинсона, нейродистрофические патологии;
обострение серьезных аутоиммунных болезней;
тяжелые пороки развития, хромосомные нарушения у плода.

Также существуют социальные показания для искусственного прерывания беременности на поздних сроках:

зачатие произошло в результате изнасилования;
у супруга пациентки присутствует 1-2 группа инвалидности или он погиб
после наступления беременности;
если женщина находится в местах лишения свободы;
присутствие решения суда об ограничении и лишении родительских прав пациентки относительно ранее рожденных детей.

Как выполняется поздний аборт?

Решение о таком вмешательстве порой тяжело дается не только женщине, но и врачам. Принимается оно комиссией, в состав которой входит наблюдающий врач-гинеколог, главный врач медицинского заведения, а также профильный специалист, наблюдающий за течением патологии, сделавшей дальнейшее вынашивание невозможным.

Для проведения аборта на поздних сроках пациентка госпитализируется в гинекологический стационар, где есть отделение реанимации и интенсивной терапии. Дальнейшие действия зависят от того, какой метод прерывания был определен консилиумом.

Период реабилитации

Аборт на поздних сроках наносит пациентке серьезную психологическую травму. Пережить это состояние и минимизировать осложнения со стороны психического здоровья поможет работа с психологом. Эффективной будет индивидуальная работа с психологом или групповые занятия. После такого вмешательства женщина не теряет свою детородную функцию, однако повторная беременность разрешена ей не ранее, чем спустя полгода. Восстановление менструаций после искусственного прерывания беременности на поздних сроках происходит спустя 6-8 недель.

Прерывание беременности на поздних сроках

Помимо медикаментозного, мини-аборта и классического аборта, существуют дополнительные способы прерывания беременности, которые используются только на поздних сроках беременности и только по строгим социальным и медицинским показаниям.

Интраамниальное (внутриматочное) введение жидкостей

Применяется на сроке 18-27 недель. После расширения шейки матки специальными механическими приспособлениями, в нее вводится длинная толстая игла, которая прокалывает плодный пузырь и отсасывает некоторое количество плодных вод. После этого в матку вводится равный объем концентрированного раствора солей и глюкозы.

В результате ребенок погибает, через несколько часов у женщины начинается родовая деятельность и мертвый плод выходит из организма.

Малое кесарево сечение

В ряде ситуаций возникает необходимость прерывания беременности на еще более поздних сроках. В таких случаях врач проводит малое кесарево сечение. При этой операции вскрывается передняя брюшная стенка и передняя стенка матки, после чего из матки удаляется плод и все окружающие его ткани, а стенка матки выскабливается. На поздних сроках плод обычно уже бывает жизнеспособным, но по отношению к нему не применяются никакие терапевтические мероприятия и ребенок погибает.

Источники

Muin DA., Otte P., Scharrer A., Kasprian G., Husslein PW., Kiss H., Bettelheim D. Temporal changes in epidemiological profile and fetal indications for late termination of pregnancy: a retrospective single-center study. // Arch Gynecol Obstet — 2021 — Vol — NNULL — p.; PMID:33797606
Hendriks MJ., Abraham A. Perinatal loss and parental loneliness: Narratives of late termination of pregnancy. // Death Stud — 2021 — Vol — NNULL — p.1-11; PMID:33750278
De Meyer F. Late Termination of Pregnancy in Belgium: Exploring Its Legality and Scope. // Eur J Health Law — 2020 — Vol27 — N1 — p.9-34; PMID:33652410
Karakas Alkan K., Alkan H., Tez G., Kanca H. Aglepristone and cloprostenol combination in the termination of late-term pregnancy in queens. // J Feline Med Surg — 2020 — Vol22 — N10 — p.907-915; PMID:31833792
Mandondo SD., Hofmeyr GJ., Mbengo F., Mshweshwe-Paleka NT., Mavundla TR. Outcomes of self-induced late pregnancy termination in women presenting to a tertiary hospital in the Eastern Cape Province, South Africa. // S Afr Med J — 2018 — Vol108 — N11 — p.965-971; PMID:30645966
Kasuya C., Suzuki M., Koda Y., Sato H., Kashima K., Honda K., Kazama Y., Akiyama K., Seki Y., Yoneoka Y. A headache-free reversible cerebral vasoconstriction syndrome (RCVS) with symptomatic brain stem ischemia at late pregnancy as a rare manifestation of RCVS resolved with termination of pregnancy by semi-urgent cesarean section. // Oxf Med Case Reports — 2018 — Vol2018 — N12 — p.omy101; PMID:30487987
El Sharkwy IAE., Elsayed ML., Ahmed MA., Alnemer AAA. Low-dose vaginal misoprostol with or without Foley catheter for late second-trimester pregnancy termination in women with previous multiple cesarean sections. // J Matern Fetal Neonatal Med — 2019 — Vol32 — N22 — p.3703-3707; PMID:29742942
Авторы не найдены Correction: Is current practice around late termination of pregnancy eugenic and discriminatory? Maternal interests and abortion. // J Med Ethics — 2018 — Vol44 — N2 — p.132; PMID:29382778
Korjamo R., Mentula M., Heikinheimo O. Expulsions and adverse events following immediate and later insertion of a levonorgestrel-releasing intrauterine system after medical termination of late first- and second-trimester pregnancy: a randomised controlled trial. // BJOG — 2017 — Vol124 — N13 — p.1965-1972; PMID:28692170
Ni Y., Cheng W. Comparison of indications of pregnancy termination and prognosis of mothers and neonates in early- and late-onset preeclampsia. // Hypertens Pregnancy — 2016 — Vol35 — N3 — p.315-22; PMID:26930037

Аборт и его последствия — Медико-санитарная часть №1

Статистика печальна: в России из трех беременностей только одна заканчивается родами. Почти 10% женщин детородного возраста раз в год делают аборт, причем 60% женщин прерывают, таким образом, первую беременность. То есть, аборт остается самым распространенным методом «контрацепции». В чем истоки этого, можно сказать, национального феномена — тема отдельного разговора. А пока обратимся к прошлому…

Немного истории

В Древней Греции и Риме жизнь плода законом не охранялась. Искусственное прерывание беременности никак не каралось. Оно наказывалось лишь в тех случаях, когда производилось в корыстных целях или по другим низменным побуждениям. В то время для производства аборта применяли препараты растения, вызывающего спастические сокращения маточной мускулатуры и изгнание плода. Этот способ не всегда провоцировал выкидыш и обладал серьезными побочными явлениями. Позднее — когда Римская империя стала нуждаться в увеличении числа рабов и солдатах для захвата чужих земель — женщин и лиц, способствовавших производству аборта, начали строго наказывать.
Согласно христианскому вероучению, плод с момента зачатия обладает душой, а потому истребление его в утробе — большой грех, отягощаемый тем обстоятельством, что ребенок, лишенный возможности родиться, лишается и благодати крещения. Поэтому в средние века аборт квалифицировался как тяжкое преступление, аналогичное убийству родственника. Под влиянием церкви в XVI веке почти во всех европейских странах (Англии, Германии, Франции) производство аборта каралось смертной казнью, которая впоследствии была заменена каторжными работами и тюремным заключением. Причем это касалось не только врача, но и пациентки. Такое положение сохранялось во многих странах вплоть до 1-й половины XX века. В Англии аборт был разрешен по медицинским показаниям, а также в случае наступления беременности после изнасилования. И в настоящее время во многих европейских странах аборт запрещен.

Установление факта беременности. Беременность или задержка?

Излишне напоминать, что святое женское дело — следить за своим месячным циклом. При малейшей неуверенности в том, что вы сейчас готовы сохранить, выносить и родить ребенка, в первые же дни задержки менструации — бегом к врачу. Беременность девушки-подростка, которая в настоящее время не такая уж и редкость, достаточно редко обнаруживается до пресловутых трех месяцев (12 недель): бывает, что у девушки вообще не установились регулярные месячные или она еще не привыкла вести календарь, как это делают взрослые женщины. В результате надежды на то, что все «придет» или «рассосется» не оправдываются.
Конечно, если Вы не беременны, а задержка произошла, то к врачу обратиться все равно придется, чтобы выяснить причину нарушения менструального цикла, пройти обследование и лечение по этому поводу. А если все-таки беременны? Чем позднее Вы решитесь на аборт, тем больше вероятность осложнений. Дело в том, что большинство нехирургических методов прерывания беременности эффективны только на ранних сроках, при задержке в несколько дней. Но дамы, к сожалению, в подобной ситуации чаще всего «ждут у моря погоды»…

Как же установить факт беременности?

Задержка менструации — это не обязательно беременность. Нервное напряжение, недосыпание, похудание (будь то просто недоедание или применение таблеток для снижения веса) имеют право отражаться на вашем цикле. Кстати, даже у самой здоровой женщины при снижении веса до предельного минимума начнутся перебои в месячных, а затем они и вовсе прекратятся. Природой устроено так, чтобы в критических ситуациях глобального масштаба (войны, революции), которые обязательно сопровождаются стрессом и голодом, женщины и кровь не теряли, и практически не беременели, и не рожали.

Всегда ли можно верить УЗИ?

Единственным достоверным способом установления беременности является ультразвуковое исследование (УЗИ). УЗИ — один из самых надежных методов диагностики. Однако на первых днях задержки он не всегда способен достоверно «рассмотреть» беременность.
Установление беременности по уровню гормонов

«Тест-полоска». Это наиболее простое из средств экспресс-диагностики беременности, которое можно купить в любой аптеке. Принцип такой диагностики прост — во время беременности, с первого же дня после зачатия, происходит изменение уровня гормонов в крови женщины. Плодное яйцо (будущий плод) вырабатывает гормоны, которые поступают в кровь, а оттуда в мочу, на определении уровня одного из этих гормонов (хорионического гонадотропина) и основан тест. Иногда (но не часто!) тест может ошибаться.

Совет — покупайте тест с вечера и применяйте наутро: в утренней порции мочи концентрация гормона гораздо выше, чем в течение дня.

Лабораторные анализы. Более сложные методы определения беременности основаны на измерении уровня гормонов в организме женщины лабораторным способом. Вы сдаете анализ: кровь из вены или мочу, а через некоторое время получаете результат. В этом случае определяют обычно уровень другого, более специфичного гормона — трофобластического бета-глобулина, который дает более достоверную информацию о сроках возможной беременности. Лабораторный метод гораздо надежнее, хотя и отнимает больше времени и средств.

Итак, беременность установлена

Если сохранять эту беременность вы по каким-либо причинам не собираетесь, то о чем, прежде всего, должен рассказать вам хороший врач?

Во-первых, о том, что всевозможные кустарные методы, вроде сидения в горячей ванне со стаканом водки, эффективны лишь в том случае, если никакой беременности на самом деле не было.
Вывод: никогда не пытайтесь избавиться от беременности самостоятельно!

Во-вторых, о том, что любой, даже грамотно проведенный аборт, может повлечь за собой негативные последствия для женского организма:
1. в результате аборта у 12% женщин нарушается менструальный цикл, возможны кровотечения между месячными, у рожавшей женщины после аборта менструальный цикл может восстановиться через 3-4 месяца; у нерожавшей восстановление всех функций может затянуться на срок до полугода и более;
2. аборт — наиболее частая причина гинекологических заболеваний, после аборта они развиваются у каждой пятой женщины;
3. аборт нарушает работу эндокринной и нервной систем, снижает сопротивляемость организма; женщина подсознательно воспринимает аборт как насилие над собственным телом;
4. это психологический стресс, который может привести к изменениям психики;
5. как и любая другая операция, аборт может вызвать ряд осложнений различной степени тяжести.

В-третьих, если все эти доводы вас не убедили, и вы все же решились на аборт, хороший врач должен подсказать вам, как действовать, чтобы свести последствия аборта к минимуму. И посоветует он вам примерно следующее:
1. Поставьте в известность о беременности отца будущего ребенка, чтобы вы вместе приняли решение. Будет очень полезен совет мамы, родителей или более старшего близкого для вас человека.
2. Если решение о нежелательности беременности принято окончательно, то делайте аборт как можно раньше (безопаснее прерывать беременность на сроке до 5 недель). Еще раз следует отметить, что при первом подозрении на наступление незапланированной беременности (задержка месячных) нужно немедленно обратиться к гинекологу. Не откладывайте, для вашего здоровья дорог каждый день!
В зависимости от вашей ситуации выберите наиболее безопасный метод прерывания беременности.
Какой метод подходит именно вам, подскажет врач, познакомит со всеми возможностями современной медицины, и лишний раз (увы, зачастую вовсе не лишний!) предупредит: определяя метод аборта, вы лишь выбираете наименьшее из нескольких зол.
Выбор человека, действительно заботящегося о своем здоровье, — это выбор средств контрацепции, если рождение детей пока не входит в его планы.

Хороших абортов не бывает

Аборты обычно делят на ранние (срок до 12 недель беременности) и поздние (от 12 до 28 недель), выполняющиеся по особым показаниям. На практике чаще всего применяют искусственный аборт в ранние сроки беременности. Есть также такое понятие, как мини-аборт, его делают на сроках от 12 до 25 дней задержки.

Методы прерывания беременности

Нехирургические методы прерывания беременности имеют огромное преимущество по сравнению с традиционным абортом, так как сводят к минимуму возможные осложнения. Нет проникновения инструментов в матку, поэтому нет надрывов, разрывов или каких-либо иных механических травм. Нет воспалительных осложнений и, наконец, нет осложнений, связанных с наркозом. Среди недостатков — наличие ряда противопоказаний и резкое снижение эффективности по мере увеличения срока беременности.
Но если сроки упущены, в запасе остается лишь классический аборт. Выбирая женскую консультацию или частную клинику для производства этой операции, важно обратить внимание на следующие обстоятельства: прежде всего, у клиники должна быть лицензия, а у врача — сертификат. Операцию обязательно должны проводить под общим обезболиванием (наркозом). Делать ее, естественно, следует в стерильных условиях. Весьма желательно после аборта провести курс лечения антибиотиками для профилактики инфицирования и дальнейшей реабилитации, которая включает применение гормональной контрацепции, если нет к ней противопоказаний.

Осложнения после аборта

После операции у женщины некоторое время имеют место кровянистые выделения. Их количество и длительность индивидуальны и зависят от срока беременности, сократительной способности матки и свертываемости крови.
Осложнения после аборта бывают двух видов: ранние и поздние. Ранние развиваются во время аборта или сразу после него, а поздние проявляются через некоторое время, иногда через годы после операции. Вообще, осложнения после аборта — не такое уж редкое явление. Однако, прежде чем говорить о них подробнее, перечислим категории женщин, входящих в «группу риска» получения возможных осложнений.

Группа риска

Вероятность возникновения осложнений наиболее высока у женщин:
сделавших два и более абортов; страдающих воспалительными заболеваниями половых органов, нарушениями менструального цикла, заболеваниями крови; ранее перенесших операцию на матке и яичниках; прерывающих хирургическим путем первую беременность.

Ранние осложнения

Самое страшное осложнение аборта — нарушение целостности стенки матки (перфорация) и ее разрыв. Перфорация может привести к повреждению крупных сосудов, кишечника, мочевого пузыря и воспалению брюшины (перитониту). Зачастую такое осложнение приводит к бесплодию.
Наиболее частые осложнения — кровотечение, повреждение шейки матки, нарушение свертываемости крови, эмболия (закупорка сосудов). Довольно часто случается неполное извлечение плодного яйца. Для предупреждения этого осложнения проводят ультразвуковое исследование, а в случае обнаружения остатков плодного яйца — повторное выскабливание. Кроме того, после аборта обостряются хронические заболевания половых органов (сальпингоофорит, эндометрит и т.д.). Значительно более серьезную опасность представляет занос инфекции в матку во время аборта (инфицированный аборт). Если бактерии проникли в матку, то велика вероятность ее воспаления или воспаления яичников и их придатков. Чаще всего инфекция не заносится инструментами (они стерильны), а проникает из влагалища после раскрытия шейки матки, поэтому важно пройти предабортную подготовку, которую вам назначит ваш врач.

Поздние осложнения

К ним относятся воспалительные заболевания половых органов, гормональные нарушения, эндометриоз, дисфункция яичников, бесплодие, осложнения течения будущих, часто уже желанных беременностей.
Использование во время аборта расширителей нередко влечет за собой развитие недостаточности (неполного смыкания) шейки матки. Шейка представляет собой массу кольцевидных и цилиндрических мышц, и при насильственном быстром расширении они зачастую растягиваются и рвутся. В дальнейшем это может привести к слабости мышечного аппарата шейки матки, снижению запирательной функции и, как следствие, к поздним выкидышам на сроке 18-24 недели следующей беременности.
После аборта резко возрастает частота внематочных беременностей. При последующих беременностях и родах возрастает вероятность нарушения родовой деятельности и аномалий расположения плаценты; мертворождения и заболеваний новорожденных, связанных с патологией сосудов матки.
После единичного аборта угроза выкидыша при последующей беременности составляет 26%, после двух — возрастает до 32%, а после трех и более опасность самопроизвольного прерывания беременности достигает 41 %. Увеличивается и риск образования опухолей молочных желез, шейки и тела матки.
Советы врача-гинеколога

Итак, выбор решившейся на аборт женщины, по возможности, должен падать на безоперационные методы.
Конечно, они дороже стоят, но в данной ситуации экономия на здоровье вряд ли уместна. Из хирургических методов предпочтителен «мини-аборт», характеризующийся наименьшей частотой побочных явлений за счет минимальной травматизации матки и сокращения времени операции.
Любое хирургическое прерывание беременности настоятельно рекомендуется проводить «под прикрытием» антибиотиков: для профилактики воспалительных процессов, как правило, врач предписывает прием антибиотиков широкого спектра действия за 1-2 дня до аборта. Желательно после аборта оставаться под наблюдением врача — вплоть до восстановления нормального менструального цикла. Половую жизнь после нехирургических абортов можно возобновить примерно через 7-14 дней, после инструментальных — не ранее чем через месяц.

Методы прерывания беременности

Медикаментозный аборт

• Блокируются специфические рецепторы матки, отвечающие за развитие и сохранение беременности, в результате чего происходит изгнание плодного яйца. Эффективность 90-95% при задержке до 42 дней.

Хирургические методы прерывания беременности

• Ваккум-аспирация («мини-аборт») На сроках беременности до 4-5 недель.
• Инструментальное удаление плодного яйца с одновременным выскабливанием полости матки. На сроках беременности до 12 недель.
• «Поздний аборт» В плодный пузырь вводятся растворы, вызывающие родовую деятельность. Проводится уже на сроках более 12 недель беременности, но исключительно по особым показаниям.
• Малое кесарево сечение Прерывание беременности на большом сроке по медицинским показаниям.

Еще раз напоминаем!

Основной путь оптимального планирования семьи и снижения числа абортов, если Вы решили пока отложить рождение детей, – это
грамотное использование современных методов контрацепции!

Прерывание беременности на позднем сроке — 138 ответов на Babyblog

Прошло два месяца после этого кошмара — прерывание беременности по медицинским показаниям на 20-ой неделе. Я наконец могу и хочу об этом говорить — вдруг моя печальная история поможет кому-то, оказавшемуся в похожей ситуации. В свое время я перерыла весь интернет в поисках информации об этой процедуре, но по делу находила лишь крупицы.

Беременность была запланированная и очень желанная. Уже знали, что ждем девочку. Моя старшая дочка грезила сестренкой и целовала животик. Но… В 18 недель и 6 дней я пошла на плановое второе УЗИ, на котором врач заподозрил что-то неладное с сердечком у малыша и предварительно поставил диагноз СГЛОС. Увы, врач был очень хороший и надежды на ошибку было очень мало. Это один из самых тяжелых пороков сердца, при котором левая половина сердца практически не развита. Такие детки умирают через 2-3 дня после рождения. Операции проводят, но их нужно как минимум три, и выживаемость очень небольшая, счастливых историй с этим диагнозом по пальцам пересчитать, да и то — дети вырастают глубокими инвалидами и неизвестно, сколько проживут… Поэтому готовились к худшему. О моральном состоянии писать не буду, только по существу.

Диагноз я услышала в пятницу. После мучительных выходных началась адская неделя поездок по врачам — мы побывали на узи в МОНИИАГе, потом — в Бакулевке (огромное спасибо, что согласились принять меня через два дня после звонка. Очередь была на две недели…). Разве что в жк я не была — очень не хотелось тратить драгоценное время на сидение в очередях, да еще и в толпе беременных:(( Везде диагноз подтвердился. В монитор узи я больше не смотрела — невыносимо… В Бакулевке прямо сказали — диагноз крайне неблагоприятный и беременность рекомендуется прервать. Причем надо успеть до 21 недели.

И тут начался целый квест. Просто так прервать беременность на большом сроке нельзя — для этого надо получить заключение консилиума врачей. Пройти консилиум мне сразу предложили в МОНИИАГе, но только после получения заключения из Бакулевки. УЗИ в Бакулевке мне сделали, но без заключения их хирурга оно недействительно, а хирург будет только через два дня. Таким образом, мы оказались в подвешенном состоянии и решили пока что начать поиски клиники. Потому как каждый день был кошмаром — живот у меня уже был заметен окружающим, и жить с ним, зная, что беременность моя обречена — безумно тяжело… А ребенок активно толкался уже, я старалась не замечать по мере возможности.

Начитавшись в интернете об ужасах прерываний на поздних сроках в гос роддомах по направлению из жк, сразу решили отдать любые деньги, лишь бы вся процедура прошла благополучно и без лишних мучений… Но оказалось, что это совсем непросто. Знакомые посоветовали обратиться в ПМЦ на Севастопольском. Там меня ждал шок от разговора с заведующей — она мельком посмотрела на стопочку моих узи и прямо мне заявила, что политика их центра — борьба за рождаемость, а я как бы хочу наоборот… Как будто это мое сокровенное желание, блин… И еще сказала, что скорее всего меня нигде не захотят брать ни за какие деньги, так как процедура опасная и ответственная, и лишь по месту прописки мне не имеют права отказать. Сложно описать мое состояние на тот момент, честно говоря. Зашли в ЦПСИР напротив — тот же ответ. Кое-как из историй в сети поняли, что в Москве только один роддом, куда ссылают таких, как я — 36-ой, а в области — в роддом в Люберцах (дело в том, что прописана я в Москве, а проживаю в ближайшем подмосковье и прикреплена к областной жк. То есть теоретически могу выбирать, куда податься). Но я категорически не хотела экспериментов с бесплатной медициной. Оставался еще один вариант — центр Кулакова на Опарина, вроде как кто-то из знакомых знакомых там прерывал на позднем сроке. Рискнули, записались к акушеру-гинекологу туда. И — о чудо!!! Попали в руки к замечательному специалисту, который стал моим ангелом-хранителем (по-другому не сказать) — Ломовой Наталье Анатольевне. На тот момент у меня шла уже 19-ая неделя, и срок был критичный, как оказалось. Еще пара дней — и они меня не взяли бы. В четверг мы попали к ней, и в понедельник уже назначили госпитализацию. Консилиум Наталья Анатольевна собрала сама и получила заветную бумажку со всеми подписями. И дала список анализов, которые надо сдавать строго в центре Кулакова. Она описала, как будет проходить сама процедура — ложусь в понедельник, во вторник «рожаю», а в среду-четверг меня уже выпишут. После рассказов в сети о мучительных родах по три дня (прямо в общей палате) и пахабном отношении врачей это звучало фантастически. В пятницу сдали все анализы и сделали еще одно УЗИ, уже в Кулакова — экспертное, с участием двух профессоров. Диагноз и описание порока заняли строчек пять… И еще бОльшее убеждение, что помочь этому ребенку, если он родится, никто не сможет.

В понедельник в 9 утра меня приняли в отделение — 2-ое акушерское. Там лежат женщины с с различными патологиями после родов, и выделено несколько двухместных палат для беременных на сохранении. Туда кладут и таких, как я. Хорошо еще, что в этом отделении лежат без детей, хотя их раз по шесть в день привозят мамам на кормление. В такие моменты остается только прятаться в палате. Ко мне в палату на следующий день положили девочку с такой же проблемой. С обычными роженицами стараются не класть, все понимают…

В понедельник мне предстояло выпить три таблетки — в 16, 20 и 24 часа. Мефипристон, кажется. Для размягчения ШМ. Это первый этап. В 6 и 9 утра во вторник надо было рассосать другую таблетку (уже не помню, как называлась) — для начала схваток. Некоторым ставят палочки ламинарии для дополнительного размягчения, мне они не понадобились (это мои вторые роды). После 9 начал сильно ныть живот, потом потихоньку боль стала периодической — пошли редкие схватки. В 11 они были уже частыми и болезненными, где-то в 12 меня повели в операционную. Сил терпеть уже почти не было, я начала кричать, что очень хочу эпидуралку (в первые роды у меня ее, правда, не было. Но терпеть боль просто так, когда ребенка-то и не будет совершенно не хотелось…). Тем временем прокололи плодный пузырь. Минут через 15 сделали спинальную анестезию — и мне стало хорошо… Вскоре начала открываться шейка. К тому времени в операционной собралось столько врачей, сколько я и не видела никогда в одном помещении, наверное. И все смотрели только на меня:) «Роды» принимала зав отделением. Плод из меня аккуратно вытащили и сразу убрали — я ничего не видела. Осталось почистить послед. Обычно для этого дают общий наркоз, но спинальная анестезия вовсю действовала — не чувствовала ничего ниже пояса — и решили почистить так. Все прошло успешно, и вскоре я уже лежала на каталке в коридоре. Если бы не роженицы с только что появившимися на свет детками и счастливыми отцами — все было бы совсем хорошо. Итого часа в 4 дня меня уже привезли в палату. Короче, все похоже на обычные роды, разве что намного быстрее (раскрытие нужно совсем небольшое, схватки часа 4-5 в общей сложности были) и практически без потуг. Тут же начала пить бромокриптин для подавления лактации. Грудь и правда спала достаточно быстро. В среду меня все-таки не выписали (не понравились подскочившие лейкоциты), отпустили в обед в четверг.

Отношение врачей и персонала чудесное. Все очень понимающие и сочувствующие. Для меня это было важно.

Правда, 10-дневный курс бромокриптина мне не помог — и после его окончания через пять дней грудь чудовищно раздулась и начало сочиться молозиво. Хотя для моего срока это мощно. Очень хотелось организму кормить, видимо… По совету Натальи Анатольевны пришлось пропить его еще неделю — по две таблетки в день, молоко ушло в течение нескольких дней. Хотя таблетки очень неприятные, много побочных эффектов. Но лучше так, чем ходить с грудью, раздувшейся от молока. А через месяц начались месячные…

Что по ценам. За всю госпитализацию и саму процедуру мы заплатили почти 50 тысяч. Еще 10 тысяч ушло на анализы. Затраты на все узи и консультации профессоров — еще тысяч 20.

И еще — если кому-то придется через это пройти. Все можно пережить. И спустя два месяца я наконец начала отпускать эту ситуацию и жить дальше (во многом благодаря тому, что у меня уже есть ребенок, и, конечно, поддержке мужа, семьи и друзей). Но хочу предупредить — после всех пролитых слез, бессонных ночей, врачей, бумажек, консилиумов, паники и страха мне казалось, что надо только пережить эти роды и потом все будет хорошо. После процедуры мне и правда стало намного легче — весь ужас вроде был уже позади. Дня три мне было спокойно. А потом начало крыть. Видимо, гормоны дали о себе знать… Я плакала почти постоянно, не хотелось ничего. Было непонятно, как дальше-то жить, все мысли были только об одном. Было очень тяжело. Спасло немного то, что через три недели втроем с мужем и ребенком полетели на недельку на море. Там было намного лучше, но дома опять накатило с новой силой. От себя не убежишь… Горько, обидно, тяжело. Маленьких деток и беременных видеть пока не могу, это мучение. Понимаю, что случаются вещи намного, намного страшнее, но тогда рушилась моя вселенная, и что-то хуже я себе и представить не могла. Но все проходит. И, дай Бог, не повторится уже никогда.

Желаю всем здоровья и чудесных малышей! Берегите себя!

P.S. Спасибо всем за столько теплых откликов и слов поддержки!:))) Честно, сказать, ответов даже не ждала — все же не самая приятная тема. Писала прежде всего для истории и помощи тем, кто не дай Бог окажется в похожей ситуации — хотя лучше бы никому не пришлось столкнуться с этим в жизни. У нас была паника — куда бежать за помощью, что делать и как это пережить, а информации в интернете было катастрофически мало, тяжело об этом писать тем, кто пережил. Может, мой опыт кому-то поможет. Если нужна поддержка или совет — обязательно пишите!

Беременность или аборт — Городская клиническая больница №3 им. Б. И. Альперовича

Статистика печальна: в России из трех беременностей только одна заканчивается родами. Почти 10% женщин детородного возраста раз в год делают аборт, причем 60% женщин прерывают таким образом первую беременность. То есть аборт остается самым распространенным методом «контрацепции».

Установление фактов беременности

Беременность или задержка?

Думаю, излишне напоминать, что святое женское дело — следить за своим месячным циклом. При малейшей неуверенности в том, что вы сейчас готовы сохранить, выносить и родить ребенка, в первые же дни задержки менструации — бегом к врачу. Беременность девочки-подростка, которая в настоящее время не такая уж и редкость, достаточно редко обнаруживается до пресловутых трех месяцев: бывает, что у девочки вообще не установились регулярные месячные или она еще не привыкла вести календарь, как это делают взрослые женщины. В результате надежды на то, что все «придет» или «рассосется» не оправдываются.

Конечно, если вы не беременны, все наладится само собой. А если все-таки беременны? Чем позднее вы решитесь на аборт, тем больше вероятность осложнений. Дело в том, что большинство нехирургических методов прерывания беременности эффективны только на ранних сроках, при задержке в несколько дней. Но дамы, к сожалению, в подобной ситуации чаще всего «ждут у моря погоды»…

Как же установить факт беременности?

Всегда ли поможет УЗИ?

Единственным достоверным способом установления беременности является ультразвуковое исследование (УЗИ). УЗИ — один из самых надежных методов диагностики. Однако на первых неделях задержки он еще не способен достоверно «рассмотреть» беременность, а время бежит.

Установление беременности по уровню гормонов

«Тест-полоска». Это наиболее простое из средств экспресс-диагностики беременности можно купить в любом аптечном киоске. Принцип такой диагностики прост — во время беременности, с первого же дня после зачатия, происходит изменение уровня гормонов в крови женщины. Плодное яйцо (будущий плод) вырабатывает гормоны, которые поступают в кровь, а оттуда в мочу, на определении уровня одного из этих гормонов (хорионического гонадотропина) и основан тест.

Лабораторный метод гораздо надежнее, хотя и отнимает больше времени.

Итак, беременность установлена

Сохранять эту беременность вы по каким-либо причинам не собираетесь. О чем прежде всего должен рассказать вам хороший врач?

Во первых, о том, что всевозможные кустарные методы, вроде сидения в горячей ванне со стаканом водки, эффективны лишь в том случае, если никакой беременности на самом деле не было. Вывод: никогда не пытайтесь избавиться от беременности самостоятельно!

Во-вторых, о том, что любой, даже грамотно проведенный аборт, может повлечь за собой негативные последствия для женского организма:

в результате аборта у 12% женщин нарушается менструальный цикл, возможны кровотечения между месячными, у рожавшей женщины после аборта менструальный цикл может восстановиться через 3-4 месяца; у нерожавшей восстановление всех функций может затянуться на срок до полугода и более;

аборт — наиболее частая причина гинекологических заболеваний, после аборта они развиваются у каждой пятой женщины;

аборт нарушает работу эндокринной и нервной систем, снижает сопротивляемость организма;

женщина подсознательно воспринимает аборт как насилие над собственным телом — это психологический стресс, который может привести к изменениям психики;

как и любая другая операция, аборт может вызвать ряд осложнений различной степени тяжести.

В-третьих, если все эти доводы вас не убедили и вы все же решились на аборт, хороший врач должен подсказать вам, как действовать, чтобы свести последствия аборта к минимуму. И посоветует он вам примерно следующее:

Поставьте в известность о беременности отца будущего ребенка и вместе примите решение.

Сделайте аборт как можно раньше (безопаснее прерывать беременность на сроке до 6 недель). Вообще при первом подозрении на наступление незапланированной беременности (задержка месячных) нужно немедленно обратиться к гинекологу. Не откладывайте — дорог каждый день.

В зависимости от вашей ситуации выберите наиболее безопасный метод прерывания беременности.

Какой метод подходит именно вам, подскажет врач, задача этой статьи — познакомить женщину со всеми возможностями современной медицины, познакомить и лишний раз (увы, зачастую вовсе не лишний!) предупредить: определяя метод аборта, вы лишь выбираете наименьшее из нескольких зол; выбор человека, действительно заботящегося о своем здоровье, — это выбор средств контрацепции!

Нехирургические методы прерывания беременности

Гомеопатия

Эффективность не более 20%

Иглорефлексотерапия

Эффективность до 40% при небольшой (10-15 дней) задержке и зависит от квалификации специалиста

Магнитная индукция («магнитный колпачок»)

Метод основан на искусственном нарушении нормальной передачи электрических импульсов от матки в головной мозг, вызывающем сократительную активность матки и провоцирующем выкидыш

Эффективность 50% при задержке не более 3-5 дней, применяется только при отсутствии противопоказаний

Медикаментозный аборт («французские таблетки»)

Блокируются специфические рецепторы матки, отвечающие за развитие и сохранение беременности, в результате чего происходит изгнание плодного яйца

Эффективность 90-95% при задержке до 42 дней

Хирургические методы прерывания беременности

Вакуум-аспирация («мини-аборт»)

На сроках беременности до 4-5 недель

Медицинский аборт

Инструментальное удаление плодного яйца с одновременным выскабливанием полости матки

На сроках беременности до 12 недель

«Поздний аборт»

В плодный пузырь вводятся растворы, вызывающие родовую деятельность

На сроках более 12 недель беременности по особым показаниям

Малое кесарево сечение

Прерывание беременности на большом сроке по медицинским показаниям

Хороших абортов не бывает

Аборты обычно делят на ранние (срок до 12 недель беременности) и поздние (от 12 до 28 недель), выполняющиеся по особым показаниям. На практике чаще всего применяют искусственный аборт в ранние сроки беременности. Есть также такое понятие, как мини-аборт, его делают на сверхранних сроках (от 12 до 25 дней задержки).

Методы прерывания беременности

Но если сроки упущены, в запасе остается лишь классический аборт. Выбирая клинику для производства этой операции, важно обратить внимание на следующие обстоятельства: прежде всего, у клиники должна быть лицензия, а у врача — сертификат. Операцию обязательно должны проводить под общим обезболиванием (наркозом). Делать ее, естественно, следует в стерильных условиях. Весьма желательно также после аборта провести курс лечения антибиотиками для профилактики инфицирования.

Российское законодательство об абортах

В дореволюционной России производство абортов считалось преступлением, ответственность за которое несли как сама женщина, так и лицо, производившее операцию (женщине грозило заключение в исправительный дом, а врачу — тюрьма).

После революции положение изменилось: Постановлением Народного комиссариата здравоохранения и Народного комиссариата юстиции от 16 ноября 1920 г. Об искусственном прерывании беременности» аборты были легализованы.

Затем в 1936 г., в связи со сложной демографической ситуацией, операции по искусственному прерыванию беременности вновь были запрещены под страхом уголовной ответственности (Постановление ЦИК и СНК СССР от 27 июня 1936 г. «О запрещении абортов»).

23 ноября 1955 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене запрещения абортов» производство операции искусственного прерывания беременности было разрешено всем женщинам при отсутствии медицинских противопоказаний. Приказом Минздрава СССР от 29 ноября 1956 г. была принята Инструкция «О порядке проведения операции искусственного прерывания беременности (аборта)», детально регулировавшая этот вопрос, в 1961 г. в нее были внесены некоторые изменения, касающиеся выдачи больничных листов.

При этом производство незаконного (криминального) аборта влекло за собой достаточно строгое наказание. Ст. 116 Уголовного кодекса РСФСР (1960) предусматривала ответственность (от 1 до 8 лет лишения свободы с лишением права заниматься врачебной деятельностью) за незаконное производство аборта лицом без высшего медицинского образования и даже врачом, не имеющим специальной подготовки, а также за производство аборта вне специализированного медучреждения. Ряд УК союзных республик предусматривал также ответственность за принуждение женщины к аборту.

В настоящее время аборт официально разрешен, однако его производство строго регламентировано Инструкцией о порядке проведения операции искусственного прерывания беременности (утверждена Приказом Минздрава РФ №242 от 11 июня 1996 г.), отступление от которой влечет за собой уголовную ответственность в виде лишения свободы на срок до 5 лет с лишением права заниматься медицинской деятельностью.

Производство аборта допускается только в стационарных лечебных учреждениях, специально предназначенных для проведения подобного рода операций, при сроке беременности не более 12 недель.

При наличии медицинских или социальных показаний возможно проведение аборта и в срок свыше 12, но до 22 недель. Медицинскими показаниями считаются наличие у женщины заболеваний, создающих угрозу ее жизни и здоровью при вынашивании беременности и родах; тяжелые заболевания у будущего ребенка. Эти показания содержатся в Перечне медицинских показаний для искусственного прерывания беременности (утвержден Приказом Минздрава РФ № 302 от 28.12.1993 г.).

Производство аборта по социальным показаниям: несовершеннолетие беременной, многодетность, пребывание в исправительном учреждении, наступление беременности в период войны и др. (их перечень утвержден Постановлением Правительства РФ № 567 от 8 мая 1996 г.) осуществляется после рассмотрения каждого конкретного случая специальной комиссией.

Несовершеннолетним беременным до 15 лет аборт делается только с согласия родителей или лиц, их заменяющих (ст.32 Основ законодательства о здравоохранении РФ).

«Я всё время думала о своих нерождённых детях»: Истории несбывшегося материнства

СОЦИАЛЬНЫЕ НОРМЫ ДИКТУЮТ, что женщина должна быть матерью, а неспособность или нежелание рожать сопровождается осуждением и дискриминацией. В реальности одна из четырёх беременностейзаканчивается выкидышем, у 15 % пар во всём мире отмечается бесплодие, многие вынуждены прерывать беременность по медицинским показаниям или из социально-экономической необходимости. Несмотря на то что процент младенческой смертности в России и мире стремительно снижается, риск потери уже рождённого ребёнка тоже существует.

За каждой историей, формирующей статистику неудачной беременности, помимо скорби скрывается чувство обиды, стыда, неполноценности, предательства со стороны собственного тела, неготовность врачей и близких относиться к женской трагедии внимательно. Говорить о многих вещах мы до сих пор не умеем: выкидыши замалчиваются, женщин успокаивают словами, что у них ещё будут дети, а сделавших аборт порицают — как минимум за неумение пользоваться надёжной контрацепцией. Мы поговорили с разными женщинами — о жизни с бесплодием, опыте выкидыша, абортов и потери ребёнка.

Маша

27 ЛЕТ

Бесплодие

В своей голове я начала «беременеть» лет восемь назад, когда вышла замуж и стала работать с маленькими детьми. Мне по душе атмосфера семьи, воспитания и развития малышей. Тогда мы с мужем решили, что пока с ребёнком подождём: мы жили у родителей, мне нужно было доучиться, да и денег особо не было. Если бы залетела, мы были бы счастливы. Но презерватив был нашим верным другом следующие пять-шесть лет и ни разу не подводил.

Планировать беременность мы стали года два-три назад. До этого у меня была череда регулярных походов к гинекологу: то небольшой сбой цикла, то киста, то что-то ещё. Во время одной задержки менструации на два с половиной месяца я попала к новому специалисту. Оказалось, что у меня нет овуляции, а значит, забеременеть я не могу. После этого было много разных этапов. Были страх и полное непонимание, когда врачи не могли сказать ничего вразумительного, назначали кучу анализов, диагностика затягивалась на месяцы. Были моменты, когда я не была уверена, насколько по-настоящему хочу ребёнка, как будто уже переболела этим острым желанием.

Иногда, если случалась самая незначительная задержка, я сразу начинала чувствовать себя беременной. Появлялись все симптомы: и живот тянет, и грудь болит, и я вся такая раздражительная. Во время очередной ложной беременности я подсела на коляски — смотрела картинки и видео, выбирала. Видимо, это было какой-то внутренней уловкой: всё равно малыш появится, а я пока ему коляску выберу. Это помогало мне сохранять надежду, не срываться на мужа, не психовать. Я стала экспертом по коляскам, мой муж (не по своей воле) — тоже, и надеюсь, мне это когда-нибудь пригодится.

В моей голове никак не укладывается, что ради появления малыша нужно заниматься сексом как работой. Всё волшебство пропадает, приходится отмечать дни в календаре, а через месяц проверять, зачали мы тогда или нет. Мне это не нравится, но я понимаю, что это единственный способ. Для меня пример спокойствия, верности и мудрости — муж. Я до сих пор не понимаю до конца, неужели он правда не переживает? Поначалу меня это даже раздражало, но поговорив с ним, я осознала: это не безразличие, а зрелая позиция. И это как раз то, что мне нужно.

Всемирная организация здравоохранения определяет бесплодие как неспособность сексуально активной, не использующей контрацепцию пары добиться беременности в течение одного года. Бесплодие выявлено примерно у 15 % пар во всём мире. И хотя примерно в половине случаев причиной неспособности пары к репродукции является мужское бесплодие, социальное бремя непропорционально ложится на женщин, считает доктор Махмуд Фатала, сотрудничающий с ВОЗ.

Очень важно исследовать психологические проблемы, которые возникают на фоне диагностики и лечения. Медработники должны помнить, что бесплодие — кризис в жизни обоих партнёров: их семейная и сексуальная жизнь подвергается испытаниям. И хотя женщины чаще мужчин жалуются на стресс, связанный с невозможностью иметь детей, приводящий к тревоге и депрессии, психологическую помощь лучше оказывать обоим. Факт отсутствия у молодой пары детей не должен вызывать недоумения, осуждения, вопросов и призывов к действию. Подобное вмешательство как минимум неэтично, максимум — причиняет страдание.

Ольга

34 ГОДА

Аборт

Я очень рано созрела, лет с двенадцати начала встречаться с мальчиками, в шестнадцать влюбилась по-настоящему. Мама решила поделиться со мной «женской мудростью» и рассказала, как высчитывать опасные дни, чтобы не забеременеть. Как оказалось, способ был дурацким. Я забеременела. Помню, как до ужаса испугалась, ведь я по сути сама была ещё ребёнком. Я знала, что эта новость убьёт моего отца, а мама всегда говорила: «Родишь — на меня не рассчитывай». Так что я никому ни о чём не сказала.

Очень тяжело было выносить отношение врачей: ты переживаешь самое травматичное событие в жизни, а к тебе относятся как к грязной, распущенной. Мне назначили медикаментозный аборт — считается, что он более щадящий. Но это тоже большое испытание — ничего хорошего в схватках, реках крови и виде того, что могло бы стать твоим ребёнком, нет.

В тот раз я решила, что сама виновата, надо было считать дни внимательнее. Но вслед за первой беременностью случилась вторая. Когда я сказала врачу, что это уже второй аборт, то физически почувствовала, как на мне как на матери ставится крест. Аборт делали обычным способом, под общим наркозом. Очнулась я в общей палате ещё с десятком таких же «падших» женщин, как я сама. Я была уверена, что никогда больше не смогу забеременеть, и поэтому тихо скулила, отвернувшись к стенке.

Я постоянно думала о своих неродившихся детях. Мне снились кошмары о зародышах, брошенных новорождённых собаках и кошках в злачных подъездах. Я страдала. Фантазировала, какими они могли быть. Иногда вдруг начинала считать, сколько бы им было сейчас. Представляла себя супермолодой мамой со взрослыми детьми — и у меня сжималось сердце. Я ходила к психологам, постепенно перестала так сильно себя винить, успокоилась, приняла своё решение как единственно возможное и стала жить дальше. Лет через десять я решилась на беременность, на удивление всё получилось быстро и благополучно. Рождение ребёнка помогло мне оставить весь тот ужас в прошлом. И тем не менее я никому не пожелаю пережить такое.

В 1993 году было проведено исследование писем женщин, переживших искусственное прерывание беременности. Оказалось, что подобный опыт может иметь длительные травмирующие последствия, наиболее частые из которых — постоянное чувство вины и фантазии об абортированном плоде. Половина респонденток считали аборт убийством, а 44 % выражали сожаление по поводу своего решения. Другие долгосрочные эффекты включали депрессию (44 %), горе утраты (31 %), стыд (27 %) и фобические реакции на младенцев (13 %). У 42 % женщин неблагоприятные психологические последствия аборта продолжались более десяти лет.

В другой научной статье доктор Дж. А. Розенфельд пишет, что женщины, прервавшие незапланированную беременность в первом триместре, реже страдают от серьёзных негативных эмоциональных переживаний. И хотя некоторые испытывают двойственные чувства или вину, многие констатируют облегчение и другие позитивные реакции. Те, кто был вынужден прервать беременность во втором триместре, в особенности по медицинским или генетическим показаниям, а также женщины с анамнезом нескольких абортов, психиатрическими проблемами или без поддержки близких, более подвержены эмоциональным переживаниям. У них риск клинической депрессии на 65 % больше, чем у женщин, беременность которых разрешилась родами.

Анна

35 ЛЕТ

Выкидыш

Мне было двадцать шесть лет, ребёнка мы планировали. Когда поняли, что больше радуемся задержке месячных, чем их началу, прошли обследование, нашли идеального гинеколога — и я почти сразу забеременела. Каждую неделю я читала, как меняется зародыш на соответствующем сроке.

Мы поехали на машине в Польшу и на обратном пути попали в огромную пробку. Когда наконец дошла очередь до нас, пограничники придрались к ввозимой сумме и начали намекать на взятку. Оставаться на границе уже сил не было, и я стала говорить, что они издеваются над беременной. Я выпячивала живот (мне тогда казалось, что он растёт) и устроила истерику. Потом выяснилось, что плод замер ещё на восьмой неделе, а тогда уже была двенадцатая. Тогда я выстроила «причинно-следственную связь» — будто бы это моё наказание за прикрытие беременностью в корыстных целях.

Когда мой гинеколог увидел, что плод замер, а я стала плакать, он предложил пару дней подождать — вдруг это ошибка УЗИ. Через два дня случился выкидыш. Страшные боли и кровь. Поехали к доктору, он направил в больницу. Как оказалось, выкидыш не всегда полностью протекает самостоятельно — в моём случае потребовался аборт под наркозом. Самое жуткое было очнуться в общей палате с другими девушками. Многие отходили от наркоза после аборта, рассказывали друг другу свои истории: одни считали себя слишком старыми, чтобы рожать, кто-то, наоборот, залетел по молодости, кто-то сделал аборт, потому что уже трое детей и денег на всех не хватает. А я отворачивалась к стене и выла. Это было так несправедливо.

Практически сразу я снова забеременела и постаралась сконцентрироваться на новом опыте. Стало чуть легче эмоционально, когда мой сын начал шевелиться. Но когда он спал — я паниковала. Я всё время ждала выкидыша. Набрала 17 кг, уволилась с работы, сидела дома: спала и ела нектарины. Жаль, что не нашлось никого, кто отправил бы меня тогда к психологу. Я не понимала неразумность своих действий, не контролировала возникающую панику. Вместо лечения депрессии гинеколог каждый раз пророчила мне выкидыш, закатывала глаза по поводу моего веса и удивлялась, как это я до сих пор беременна. Мой сын родился в срок и здоровым, но меня не отпускали тревога и страх, что я его потеряю. Когда он заболевал, это было для меня концом света. Отпустило, только когда я нашла хорошего психотерапевта и начала принимать необходимые препараты.

«Выкидыш может быть связан с серьёзными психологическими последствиями для пациенток, их партнёров и семей. Для некоторых психологическая травма оказывается серьёзной и продолжительной, даже если выкидыш происходит в самом начале беременности» — в 2016 году Министерство здравоохранения РФ выпустило протокол диагностики и тактики ведения выкидыша в ранние сроки беременности, в котором в том числе затрагивается психологический аспект состояния пациенток.

«Женщины очень переживают потерю желанной беременности, поэтому использование медицинским работником термина „аборт“ может ещё больше способствовать развитию негативного самовосприятия у пациенток, уже испытывающих чувство неудачи, а возможно, стыда, вины и неуверенности в себе. Таким женщинам должна быть предоставлена возможность для получения дальнейшей помощи. В оказание которой могут быть вовлечены не только врачи, занимавшиеся пациенткой на этапе выкидыша, но и врачи общей практики, медсёстры, акушерки, патронажный персонал, службы психологической поддержки» — это цитата из руководства. Но в реальной жизни девушки, оказавшиеся в такой ситуации, часто слышат стандартное «ещё родишь», лишены профессиональной психологической помощи и испытывают сильнейшее одиночество.

Аборт на позднем сроке

Катя

32 ГОДА

Мне было двадцать два года, я училась на последнем курсе института. Всё вышло случайно, хотя ребёнка я всегда хотела и никогда бы не стала делать аборт. Случайностью скорее стал сам аборт, чем незапланированная беременность. На двенадцатой неделе было контрольное УЗИ, на котором увидели маркер синдрома Дауна. Меня отправили в перинатальный центр на дополнительное обследование. В шестнадцать недель мне делалипункцию, это было очень страшно и неприятно. Мысли скакали, я была растеряна, подавлена, разбита. У меня был выбор, и было тяжело его сделать. Снились жуткие сны: у меня на руках младенец, он — ангел, и я несу его по лестнице наверх, в божественный свет. Было сильное давление со стороны врачей и медицинского персонала — они призывали избавиться от ребёнка. На 20-21-й неделе я прошла через искусственно вызванные роды.

Этот опыт был невероятно травмирующим, но когда всё закончилось, стало ещё тяжелее. Меня не покидала мысль, что я совершила ошибку. В те годы решиться на то, чтобы стать мамой особенного ребёнка, было чем-то из области фантастики, не было никакой информации на эту тему. Казалось, так будет правильнее. Никто тогда не говорил, что синдром Дауна — это не так страшно, что с этим можно жить. Если бы хоть один человек тогда сказал мне «Эй, ты справишься» — возможно, всё было бы по-другому.

После случившегося мной овладела апатия, ничто не радовало, не хотелось ни с кем разговаривать. Мы с мужем поехали в Индию — это было моим спасением от депрессии. Сначала был Гоа, потом мы двинули на восток. Поездка на меня очень повлияла — это была встреча с самой собой, и боль понемногу отпускала. Если бы я тогда не поехала, то не знаю, что со мной было бы дальше. Друзья ничего не знали, но здорово поддерживали. В таких ситуациях поддержка близких — самое главное. Без неё очень сложно выкарабкаться.

Есть мнение, что уже в ранней диагностике, которая «позволяет» беременной женщине или паре не сохранять ребёнка с особенностями развития, заложена идея эйблизма (дискриминация людей с инвалидностью). В Великобритании, к примеру, 90 % беременных женщин выбирают аборт, если у плода диагностирована высокая вероятность синдрома Дауна. Героиня этого текста говорит о настойчивой «рекомендации» российских врачей избавиться от плода с генетической особенностью. С другой стороны, в некоторых американских штатах пытаются законодательно запретить аборты с подобной мотивацией. Оба подхода выглядят несовершенными.

Журналистка и писательница Анна Старобинец в своей книге «Посмотри на него» подчёркивает важность врачебной эмпатии, которой практически всегда лишены женщины в России, вынужденные прервать беременность на позднем сроке: «Формальное выражение сочувствия в таких случаях — это норма человеческого общения. Это международный стандарт. Базовый. Пройдёт ещё несколько дней, и я обнаружу, что у нас такого рода стандартов вообще нет. Иногда попадаются люди, считающие нужным сказать „сожалею“ или „сочувствую“. Но это исключения. Никаких общепринятых ритуалов выражения сострадания не существует. Вы, может быть, думаете, что это неважно? Что от этого не легче? Поверьте мне. Важно. И легче. Совсем немного, но легче».

На основе собственной истории и интервью женщин, которые, как и она, потеряли детей на позднем сроке, а после страдали от ночных кошмаров и панических атак, Анна говорит о безусловной необходимости психологической помощи, создания групп поддержки или по крайней мере открытого обсуждения того, что произошло: «Я не хочу отвлекаться. Не хочу „поскорее об этом забыть“. Я хочу помнить. Хочу говорить о своём погибшем ребёнке. Все разговоры на посторонние темы кажутся мне бессмысленными». Исследование, проведённое в Швеции в 2014 году (правда, всего при участии 11 женщин), подтверждает эти доводы.

Потеря ребёнка при рождении

Лера

29 ЛЕТ

Мне было двадцать пять лет. Мы с партнёром были вместе два года, после свадьбы начали задумываться о ребёнке. Мы подходили к этому осознанно, оба прошли обследование. Беременность была для меня в радость.

На сроке 37 недель я проснулась оттого, что была мокрой. Пошли редкие схватки. Мы вызвали машину, поехали в перинатальный центр. Было воскресенье, дежурный врач сказала, что схватки идут каждые 10-15 минут, но рожать рано. Анализ показал, что жидкость — не околоплодные воды, и мне начали колоть препараты, которые останавливают родовую деятельность. На следующий день я снова почувствовала, что мокрая, но мне ответили: «Наверное, описалась, на твоём сроке это обычное явление». Схватки всё ещё были, но уже не такие частые. Мне сделали УЗИ, а через два дня выписали с условием, что назавтра я приду на контроль.

Я была уставшей, пришла домой и легла спать. Проспала весь день. Мне стало плохо, было тяжело дышать. Утром, когда начала собираться в больницу, ноги были, как у слона — пришлось надеть обувь мужа. Начал сильно болеть живот, как будто вот-вот лопнет. Долго ждала акушерку. Она пришла, начала слушать живот деревянной трубкой. Сердцебиение не прослушала. На КТГ — ничего не слышно. Вызвали врача, чтобы сделать УЗИ. Она смотрит и говорит: «Ой, сердцебиения не вижу». В тот момент меня будто ударили молотком — не могла ни кричать, ни говорить. Я помню только, как дошла до палаты, набрала маму и крикнула ей в трубку: «Мама, они говорят, что он умер».

Вскрыли плодный пузырь, и оттуда вытекло 30 мл воды — хотя на этом сроке норма полтора литра. Мне дали таблетку, чтобы вызвать роды, и закрыли в палате, а вскоре перевели в родовое отделение. Я вырубалась, но просыпалась от боли. Просила, чтобы мне сделали анестезию. Пришёл врач, сказал, что открытие полное, и за три потуги я родила своего сыночка. Когда я попросила показать мне его, врач отказался. Я повернулась к маме, она плакала, я закричала: «Покажите мне моего Ванечку!» Врач изменился в лице, кивнул акушерке. Малыш был фиолетового цвета. Дальше, чтобы я не орала и не поднимала шум, мне вкололи успокоительное.

Когда меня перевозили в послеродовое отделение, зашла медсестра, чтобы поздравить с появлением малыша. У мамы тоже сдали нервы, она крикнула: «У нас ребёнок умер, уйдите!» Эти её слова разлились по мне такой болью. Я плакала. Пустые руки матери — это ужасная боль. Пришёл муж, мы стояли и плакали обнявшись. Время нахождения в роддоме для меня было пыткой. За стеной были роженицы с живыми детками, с ними всё было в порядке. Мне говорили: «Да ладно, молодая, ещё родишь». А я отвечала: «Я что, инкубатор, робот по производству детей?» Я просила уйти из роддома через двери приёмного покоя, но мне не разрешили. Пришлось выходить через парадный выход. Это было так больно.

День похорон — как в тумане. Я помню только, что сидя у гроба, гладила его и просила прощения. Первый месяц я не могла ни спать, ни есть. Постоянно думала, я тут, живая, а он там. С одной стороны, мне тяжело было говорить людям, что у нас нет малыша. А с другой — хотелось о нём говорить. Дома эта тема была закрыта, и доходило до того, что я обсуждала это с посторонними людьми. В итоге я взяла себя в руки, пошла к психологу, вернулась на работу. Но к сыну продолжала ездить каждую неделю.

Мы пытались снова забеременеть, но не получалось. Я тихо сходила с ума. Слёзы. Пустота внутри. Боль и ужас, что больше никогда у меня не получится. Когда всё-таки это случилось, мне стало страшно. Я часто истерила, не так шевельнулся — истерика, живот болит — истерика. Я была уверена, что родится сын — так и оказалось. Ночами, когда Димка прижимается ко мне, я думаю, как там мой Ваня. Дети похожи друг на друга как близнецы.

Никто так и не смог мне ответить, почему это случилось. Все документы были подделаны. Все записи, все анализы. В деле есть нестыковки. Временные рамки не совпадают. Была у главного врача, она говорит: «Вот ты пишешь на нас жалобы, к нам с проверками ходят, а представь, у нас с января по октябрь 21 ребёнок умер. Если все будут жалобы писать, когда нам работать?»

Справиться с подобной трагедией самостоятельно очень непросто. Попытки найти поддержку в партнёре, который, как доказано, переживает потерю так же болезненно, могут привести к разочарованию и семейным конфликтам. Если обычной терапии — индивидуальной или в паре — недостаточно, можно обратиться к психиатру, который поставит правильный диагноз (депрессия, посттравматическое стрессовое илитревожное расстройство) и назначит медикаментозное лечение.

В больших городах есть группы поддержки семей, переживших выкидыш, смерть ребёнка при родах или на позднем сроке. Важно не замалчивать произошедшее, не пытаться уйти с головой в работу или поскорее снова забеременеть: незалеченная психологическая травма может иметь долгое отрицательное влияние на качество жизни женщины, здоровье, социальные связи, психологическое и физическое состояние во время будущих беременностей и отношение к собственным детям.

ФОТОГРАФИИ: abchome (1, 2), roseandrex

Текст: Саша Рау

По материалам Wonderzine

Прерывание беременности по медицинским показаниям (TFMR)

Если тесты показывают, что у вашего ребенка серьезное генетическое или структурное заболевание (не растет нормальным образом), вам может быть предложено прерывание по медицинским показаниям (аборт), чтобы прекратить беременность. беременность. Это наиболее частая причина прерывания беременности по медицинским показаниям.

Вам также могут предложить прерывание беременности, если у вас есть какие-либо осложнения беременности, которые представляют значительную угрозу для вашей жизни или жизни вашего ребенка, если вы продолжите беременность.

Многие женщины и пары сказали нам, что им не нравится использование слова «прерывание» для описания своего опыта из-за его связи с прерыванием нежелательной беременности. Они также считают, что это означает, что у них был больший выбор, чем на самом деле. Постарайтесь запомнить, что это всего лишь медицинский термин.

Чувства, которые вы испытаете, если решите, что вам нужно прервать беременность, столь же сильны и болезненны, как и любой другой тип потери ребенка во время беременности. Когда вам говорят, что вы или ваш будущий ребенок находитесь в группе риска, это болезненный и травмирующий опыт.Родители говорят нам, что чувство вины, связанное с принятием решения, может усложнить его.

Вы должны получать четкую, непредвзятую и поддерживающую информацию от ваших медицинских работников, чтобы помочь вам решить, что лучше для вас и вашего партнера, если он у вас есть.

Когда во время беременности может быть обнаружено серьезное заболевание?

Во время беременности вам будут предложены тесты, называемые «скрининговыми», для проверки развития вашего ребенка. Они будут включать ультразвуковое сканирование и другие скрининговые и диагностические тесты.

Когда скрининговые тесты показывают, что у вас или вашего ребенка повышенная вероятность серьезного заболевания, вам будут предложены диагностические тесты, чтобы узнать больше.

Иногда это делается в ближайшем отделении фетальной медицины. Это специализированная услуга для женщин и их партнеров, которые ждут ребенка с более высокими шансами на развитие не так, как ожидалось.

Что может означать диагноз

В зависимости от диагноза это состояние можно вылечить во время беременности или после рождения ребенка.Другие медицинские условия, обнаруживаемые у младенцев, могут вызывать некоторые нарушения, но они смогут вести нормальную жизнь при правильном уходе.

Однако некоторые состояния, обнаруживаемые у младенцев (иногда называемые аномалиями плода, аномалиями, врожденными нарушениями или врожденными дефектами), могут вызывать хронические заболевания, серьезную инвалидность или даже мертворождение или неонатальную смерть. Некоторые редкие осложнения беременности также могут представлять угрозу для жизни или здоровья матери, если она продолжает беременность.

Иногда врачам бывает очень сложно предсказать, как заболевание может повлиять на вас или ребенка или как оно будет развиваться.

Предложение о прекращении

Вам, скорее всего, предложат прерывание беременности, если у ребенка диагностировано заболевание, которое может привести к смерти или серьезной инвалидности. Вам также могут предложить прерывание, если осложнение беременности представляет угрозу для вашей жизни.

Вы не должны чувствовать давление, чтобы прервать беременность. Какой бы диагноз ни был поставлен, это ваш выбор, и ваши медицинские работники поддержат вас, какое бы решение вы ни приняли.

Когда прекращение не предлагается

Иногда диагностируется аномалия плода, но врач не предлагает прервать беременность, потому что не считает, что ребенок находится в группе риска серьезной инвалидности.

Если диагноз поставлен до 24 недель, вы можете прервать беременность в соответствии с Основанием C Закона об абортах 1967 года. В нем говорится, что вы можете прервать беременность, если риск для вашего физического или психического здоровья выше, чем если бы вы продолжали беременность. .

Если ваш врач не предлагает прерывание, а вы хотите его, вы можете запросить второе мнение или обратиться к своему терапевту, который может помочь вам получить его.

Если диагноз поставлен через 24 недели и ваш врач не поддерживает прерывание, вас должны направить для получения второго мнения.Если вам по-прежнему не предлагают ни одного после второго мнения, вам следует предложить консультацию.

Индивидуальное решение

Прервать беременность или нет — решать вам. Вы, вероятно, испытаете целый ряд эмоций, когда попытаетесь разобраться в происходящем и подумать о том, что было бы лучше всего для вас и вашей семьи. Вы можете чувствовать себя опустошенным из-за потери здорового ребенка, на которого вы так надеялись, и из-за того, что вы вынашиваете ребенка. Вы также можете испытывать сильное беспокойство по поводу принятия правильного решения или чувство вины даже за то, что думаете о возможности прерывания беременности.

Это может быть очень болезненное и трудное решение, поэтому очень важно, чтобы вы чувствовали, что у вас есть вся необходимая информация, прежде чем вы решите.

Ваш врач должен рассказать вам как можно больше о диагнозе и о том, что это значит для ребенка и для вас. Если прогноз (как будет развиваться заболевание) очень трудно предсказать, вы можете попросить поговорить с другими медицинскими специалистами, такими как педиатр, детский хирург, генетик или специалист по медицине плода, чтобы получить дополнительную информацию.Однако иногда результаты очень трудно предсказать. Также могут существовать организации поддержки по конкретным состояниям, которые могут предоставить вам информацию о том, каково это жить с заболеванием ребенка. Спросите своего врача, могут ли они дать вам подробную информацию о каких-либо организациях, которые могут рассказать вам больше.

Не торопитесь

В большинстве случаев у вас должно быть время, чтобы принять решение. Скорее всего, вы будете очень шокированы и расстроены, поэтому вам будет сложно усвоить всю информацию, которую вам дают.Не торопитесь и не бойтесь задавать вопросы, даже если вам кажется, что вы уже задавали их раньше. Если вы чего-то не понимаете, попросите своего лечащего врача объяснить еще раз. Они там, чтобы поддержать вас и помочь изучить ваши варианты.

Это может быть очень неприятно, когда вы пытаетесь справиться с очень трудными новостями и хотите принять правильное решение. Если возможно, вы можете попробовать записать несколько вопросов перед назначением. Вы также можете попросить кого-нибудь пойти с вами и сделать для вас записи, пока вы разговариваете со своими врачами.

Вы можете спросить, почему это произошло. Осложнения во время беременности иногда имеют предполагаемую причину, например, инфекцию во время беременности или в семейном анамнезе. Но, к сожалению, около половины аномалий плода не могут быть связаны с конкретной причиной, поэтому врачам может быть очень сложно ответить на этот вопрос.

Большинство людей не торопятся решать, как двигаться дальше. Однако, если у вас почти 24 неделя беременности, возможно, вам придется принять решение раньше.Через 24 недели врачи должны решить, соответствует ли диагностированная аномалия критериям Основания E Закона об абортах (значительный риск того, что ребенок родится с серьезными нарушениями).

Получение дополнительной поддержки

Наши акушерки готовы ответить на любые ваши вопросы или даже просто поболтать, если вам нужно обсудить свое решение. Наша линия поддержки открыта с понедельника по пятницу с 9:00 до 17:00 — позвоните нам по телефону 0800 014 7800. Или вы можете написать по электронной почте [адрес электронной почты защищен]

Благотворительная организация Antenatal Results and Choices предлагает недирективную информацию и специализированную поддержку людям, которым был поставлен диагноз после дородового тестирования.Они могут помочь вам разобраться в том, что вам сказали, собрать информацию, которая может вам понадобиться, и поддержать вас в принятии решения, которое кажется правильным для вас и вашей семьи. На телефон доверия отвечают обученные сотрудники:

с понедельника по пятницу с 10 до 17:30
на 0845077 2290 (или 020 7713 7487 с мобильного)
[адрес электронной почты]

Если вы решили продолжить беременность

Если вы решите продолжить беременность, лечение будет осуществляться в отделении фетальной медицины или акушеркой вместе с врачом-специалистом (акушером).

Если диагностировано смертельное заболевание, после родов вашему ребенку должна быть оказана паллиативная помощь. Это поможет сделать так, чтобы ребенку было максимально комфортно.

Если у вашего ребенка сложное состояние, ему необходимо будет родиться в центре с немедленным доступом к специализированной поддержке.

Ваша акушерка также должна организовать соответствующую дородовую помощь, которая может включать индивидуальные дородовые консультации с учетом ваших конкретных потребностей. Вам также могут быть предоставлены контактные данные любых соответствующих организаций поддержки.

Прекращение

Есть 2 типа прерывания: медикаментозное и хирургическое. До 24 недель вам следует предоставить выбор, если нет медицинских причин, по которым один метод будет для вас более безопасным. Ваш врач должен четко объяснить, какие у вас есть варианты, чтобы вы могли принять решение о своем лечении. Не бойтесь задавать столько вопросов, сколько нужно, чтобы чувствовать себя максимально комфортно. Вы можете спросить:

Где будет проходить процедура?
Может ли мой партнер, член семьи или друг остаться со мной?
Кто будет присматривать за мной?
Когда я смогу вернуться домой? Или я смогу остаться в больнице, если захочу?
Насколько болезненна процедура? Если да, то какое обезболивающее я могу получить?
Есть ли риски для процедуры?
Что мне взять с собой, если мне нужно переночевать в больнице?

Медицинское прерывание

Это включает в себя прием лекарства для прерывания беременности, и его можно использовать на любом сроке беременности.Две дозы лекарства принимаются с интервалом 48 часов. Прерывание по медицинским показаниям можно произвести дома, но если вы беременны более 10 недель, вам, скорее всего, придется остаться в больнице.

Вы будете бодрствовать и будете знать о процессе, и вы увидите, что беременность прошла. Ваш лечащий врач может объяснить, что это может включать в себя в зависимости от того, на каком сроке ваша беременность.

Если прерывание беременности по медицинским показаниям проводится после 10 недель беременности, обычно необходимо остаться на ночь.Иногда после родов плацента не отделяется, и для ее удаления требуется небольшая операция.

Видеть и держать ребенка на руках

Некоторые люди решают, что они хотели бы дать имя, увидеть или подержать своего ребенка после прерывания беременности по медицинским показаниям. Нет правильных или неправильных поступков — все дело в том, с чем вы чувствуете себя в состоянии справиться. Если вы не хотите видеть ребенка, вы можете попросить персонал больницы сфотографировать его или руку и следы ног. Вам не нужно принимать твердое решение.Некоторые люди видят, как они себя чувствуют в то время.

Хирургическое прерывание

Хирургическое прерывание будет выполнено одним из двух способов в зависимости от того, на каком сроке беременности вы находитесь. В обоих случаях вам будет назначен общий наркоз, что означает, что вы будете спать, или седативный эффект, при котором вы будете расслаблены, но не спите.

Вы не сможете увидеть или подержать ребенка или сфотографироваться, если у вас есть хирургическое прерывание.

Вакуумная или аспирационная

Можно использовать до 15 недель беременности.Врач использует местный анестетик, чтобы обезболить вход в матку (шейку матки). Затем через шейку матки вводится трубка) и беременность удаляется с помощью аспирации. Вакуумная аспирация занимает от 5 до 10 минут, и большинство женщин уходят домой через несколько часов.

Расширение и эвакуация (D&E)

Применяется примерно с 15 недели беременности. Он включает в себя введение специальных инструментов, называемых щипцами, через шейку матки в матку для удаления беременности. Младенец не удаляется целым.

Обычно это занимает от 10 до 20 минут, и вы можете вернуться домой в тот же день. Очень немногие больницы NHS могут предлагать D&E, но независимые поставщики, такие как British Pregnancy Advisory Service (BPAS), могут проводить D&E до 24 недель. BPAS разработал способ, позволяющий женщинам, пользующимся их услугами, прервать желаемую беременность после пренатальной диагностики.

Если ваше прерывание происходит через 21 неделю + 6 дней

Если вы находитесь на 21 неделе беременности или более, вам будет предложена процедура, которая с медицинской точки зрения называется убийством плода.Это укол, чтобы остановить сердцебиение плода, чтобы ребенок не родился живым. Некоторые женщины могут отказаться от инъекции, если у ребенка диагностировано заболевание, которое означает, что они умрут при рождении или совсем рядом с ним. Однако некоторые врачи могут не согласиться прервать беременность без этого.

Ваша медицинская бригада сможет поговорить с вами о возможных вариантах и о том, как будет проводиться процедура.

После прерывания беременности

Какой бы тип прерывания у вас ни был, ваша больница должна назначить повторный прием примерно через шесть недель после этого.Они проверит ваше физическое состояние и расскажут о том, что с вами произошло.

Если вас прервали по медицинским показаниям, врачи могли бы провести патологоанатомическое исследование, чтобы узнать больше о аномалиях ребенка. Некоторые анализы также могут быть выполнены после хирургического вмешательства. Вскрытие не будет проводиться без вашего разрешения (согласия).

Тесты могут быть выполнены после медицинского или хирургического прерывания беременности, чтобы определить, есть ли у ребенка генетическое заболевание. Это может помочь вашим врачам определить, есть ли вероятность того, что то же самое произойдет снова во время будущей беременности.

После болезненной потери это может быть очень трудным разговором. Вы можете очень беспокоиться о том, что это означает для будущих беременностей, или вы можете вообще не думать об этом прямо сейчас.

Ваш врач сможет поговорить с вами о том, как за вами будут ухаживать, если вы снова забеременеете, но на этом этапе вам не нужно принимать никаких решений.

На похоронах

Похороны разрешены всем младенцам, независимо от стадии беременности или обстоятельств их рождения.Вам не обязательно устраивать похороны своего ребенка, но некоторые родители считают, что, хотя похороны могут быть неприятными и болезненными, это также возможность признать короткую жизнь своего ребенка и попрощаться.

Вы можете поговорить со своей акушеркой или капелланом больницы о том, что они предлагают (обычно кремацию), или вы можете сами организовать и оплатить похороны.

Если вам предстоит хирургическое прерывание беременности и вы хотите похоронить или кремировать останки своего ребенка, вы должны сообщить об этом перед процедурой.

У нас есть дополнительная информация о планировании похорон для вашего ребенка.

Вы также можете поговорить с врачом или медсестрой в своей больнице о возможных вариантах.

Рассказывать друзьям и семье

Сказать ли вы семье или друзьям о том, что вы прервали беременность, полностью ваше решение.

Если вы все же решите рассказать людям, то сколько вы им скажете, зависит только от вас. Вы можете поговорить обо всем, что произошло, или только о том, что вы потеряли ребенка. Вы лучше всех разбираетесь в том, чем вам удобно делиться с другими, поэтому подумайте об этом и скажите людям, когда почувствуете, что готовы.

Большинство людей будут пытаться поддержать или сказать что-нибудь утешительное, когда кто-то из их знакомых потерял ребенка. Их поддержка может быть неоценимой, но, к сожалению, реакция некоторых людей не всегда может быть полезной или они могут непреднамеренно сказать не то.

Некоторые женщины рассказали нам, что после того, как они рассказали людям новости, им задавали вопросы, которые они считали навязчивыми или просто слишком болезненными для ответа. Не бойтесь в любой момент прервать разговор, если вам неловко.Сказать людям, что вы больше не хотите об этом говорить, — это нормально.

Разговор с другими людьми с похожим опытом

Если вы не хотите рассказывать своей семье и друзьям, или им сложно понять, что вы переживаете, возможно, будет полезно связаться с другими людьми, у которых был подобный опыт.

Мы понимаем, что может быть сложно рассказать свою историю, особенно если вы не уверены, как она будет воспринята. Но если вы чувствуете себя готовыми, наша группа поддержки Tommy’s готова для вас.

Наша группа поддержки Tommy’s Support Group — это безопасное место для всех членов сообщества, специализирующегося на потере ребенка. В рамках условий присоединения к группе наши участники соглашаются помочь нам поддерживать нашу благоприятную среду без осуждения, поскольку это место для всех.

Antenatal Results and Choices специализируется на поддержке после прерывания беременности после диагностики аномалии плода. Он имеет защищенный паролем онлайн-форум, где вы можете связаться с другими людьми, у которых есть аналогичный опыт.

На сайте

Healthtalk.org есть видеоинтервью с женщинами, которые рассказывают о своем решении прервать беременность из-за проблем со здоровьем.

Консультации

Некоторым людям помогает профессиональная поддержка. Консультации включают беседу с квалифицированным терапевтом, который выслушает вас и поможет найти способы справиться с потерей. Ваш терапевт сможет направить вас в местную консультационную службу или, если у вас есть такая возможность, вы можете оплатить частную услугу. Вы должны знать, что некоторые консультационные службы, предлагающие «поддержку после аборта», имеют антиабортную программу.Antenatal Results and Choices может помочь вам найти подходящего консультанта или терапевта в вашем районе.

Снова забеременеть

Это очень личное решение, если и когда вы хотите иметь еще одного ребенка. Если вы это сделаете, врачи, которые заботились о вас после прекращения медицинского обслуживания, должны дать вам совет относительно вашего физического здоровья.

Психическое здоровье во время очередной беременности

Если вы снова забеременеете, вы можете испытать огромное количество эмоций.Вы можете чувствовать себя счастливыми или счастливыми, грустить из-за потерянного ребенка и беспокоиться о его здоровье. Это все совершенно понятно.

Вы можете поговорить со своим врачом и акушеркой о том, как вы себя чувствуете. Беременность может быть эмоционально сложной для любого, но вы пережили тяжелый опыт во время предыдущей беременности, поэтому вам может потребоваться дополнительная поддержка.

У некоторых женщин потеря ребенка может вызвать посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), которое может вызвать страх родов при следующей беременности.Примириться с травмирующим событием может быть очень сложно, но посттравматическое стрессовое расстройство поддается лечению. Важно обратиться за помощью.

Вы можете потратить некоторое время на размышления о том, как вы хотите справиться с беспокойством во время этой беременности. Некоторым родителям слишком сложно вернуться в ту же больницу, в то время как другим хочется, потому что персонал знает их историю. Возможно, вы захотите пройти больше или меньше тестов. Поговорите со своей акушеркой или врачом о возможных вариантах ведения беременности.

Дополнительная поддержка и информация

Вы можете поговорить с нашими акушерками по бесплатной линии для беременных Tommy 0800 0147 800, которая работает с 9:00 до 17:00 с понедельника по пятницу. Акушерки на линии прошли обучение по уходу за близкими и приветствуют родителей, потерявших ребенка.

У нас также есть онлайн-форум, где вы можете пообщаться с другими людьми, потерявшими ребенка.

Antenatal Results and Choices (ARC) предоставляет специализированные услуги поддержки женщинам, парам и семьям, у которых прерывание беременности произошло из-за аномалии плода.

У организации поддержки детей, потерявших близких, есть группы поддержки, консультации и множество онлайн-ресурсов. Они также могут помочь братьям и сестрам в тяжелой утрате.

Twins Trust — это ассоциация близнецов и многоплодных детей, оказывающая поддержку при потере многоплодного ребенка.

Поддержка партнеров

За последние несколько лет вокруг потери беременности сформировалось очень благосклонное сообщество. На странице ниже перечислены блоги и учетные записи в социальных сетях людей, которые перенесли беременность или преждевременные роды.

«Когда мой сын был мертворожденным, я не могла найти ничего, чтобы прочитать о личном опыте мамы и о том, чего ожидать … Мне нужно было что-то реальное, что-то, к чему я могла бы относиться». Ханна Понтилло

Все трогательно пишут о своем опыте потери, жизни после потери и, в некоторых случаях, о беременности и беременности / воспитании детей после потери.

Интернет-сообщества, поддерживающие тех, кто пережил потерю ребенка или преждевременные роды

Моя подруга сделала поздний аборт: 5 вещей, которые она хочет, чтобы вы знали

Примечание редактора: Нижеследующий отчет может расстроить некоторых читателей.Имена были изменены для защиты конфиденциальности.

Я размышлял о недавней вечеринке, которую мы устроили, и подумал, что моей подруге Хизер понравится пара фотографий с этой встречи. Один из них гнался за своим маленьким сыном с тарелкой еды, другой — потягивал из бокала с виноградным соком. Она расслабилась во втором триместре, отвечая на все обычные вопросы наших гостей: мальчик, родившийся в мае, первый триместр был неудобным, но не ужасным, беременность полностью отличалась от ее первой, полностью возбужденная.

Она шутила обо всех дебатах «мы беременны против я беременна» со своим мужем Джеффом, который бросил пить и даже набрал «детский вес».

Ее семья жила недалеко от нас. Недавно они переехали в большой дом с намерением завести еще одного ребенка. Несколькими днями ранее она спросила меня, где мы купили нашу кровать Мерфи. Я предположил, что они готовились к семейным свиданиям после рождения ребенка.

Ее текстовый ответ на мои фотографии пришел примерно через минуту и остановил меня.

«У меня худшие новости с младенцем. Я не могу говорить. Нет слов.»

Слезы навернулись мне на глаза. Я ответил, что мы ее любим и молимся за нее. Мы можем поговорить, когда она будет готова.

Затем мой телефон завибрировал с другим сообщением: «Он не выживет. Мне нужна процедура. Не раньше следующей недели.

Радость Хизер и Джеффа сменилась ужасом. А потом дошла до другой части ее сообщения: ей пришлось ждать неделю. Как ей удастся быть беременной в течение целой недели, зная, что она никогда не встретит ребенка внутри себя? Я думал, что каждый день невыносимо.

Я связалась со своей подругой, медсестрой операционной, специализирующейся на неотложных и гинекологических процедурах. Я знал, что на многие мои вопросы невозможно ответить, но я надеялся, что она поможет мне с некоторыми. Какую процедуру собирались сделать Хизер? Каким будет ее выздоровление? Могу ли я предложить, чтобы ее сын остался с нами?

Мой друг объяснил, что, если плод больше не жив, роды, скорее всего, будут вызваны, и Хизер придется рожать своего умершего ребенка вагинально, как и при рождении живым.Я вспомнил свой собственный опыт труда; идея пройти через всю боль, схватки и эмоции, чтобы сознательно родить безжизненного ребенка, была безмерно печальной.

«Если ребенок не умер, — продолжила она, — у нее, скорее всего, будет D&E — расширение и опорожнение». Она будет находиться под общим наркозом, после выздоровления будут еще больше спазмы и кровотечение.

В заключение она выразила свои глубочайшие соболезнования. «Физическое восстановление не должно быть таким уж трудным, — сказала она, — но потерять желанную беременность будет очень тяжело.Моя любовь к ней ».

В конце концов, Хизер была готова рассказать мне, что произошло, и попросила меня написать об этом. Вот пять вещей, которыми она специально хотела, чтобы я поделился:

1. «Когда вы называете это процедурой, вы отделяете себя от нее. Это аборт. И это не скверное слово ».

Ребенок Хизер был жив, когда они с Джеффом пошли на плановое 20-недельное УЗИ. Она заметила, что техник был необычно тихим. Когда техник вызвал врача для проверки снимка, они поняли, что что-то не так.

Хизер спросила, было ли большое образование, которое она видела на мониторе, ее мочевым пузырем. «Нет», — сказал доктор. «Это его мочевой пузырь ». Он был больше его головы. Его тело неправильно обрабатывало мочу, и мочевой пузырь был почти единственным, что они могли видеть.

Когда она лежала на столе в темной комнате с теплым гелем на беременном животе, доктор начал обсуждать их варианты.

Если она продолжит беременность, ребенку потребуется экспериментальная операция in utero.В том маловероятном случае, если он переживет беременность, ему потребуются несколько операций, включая пересадку почек и легких. Если он не переживет беременность, она родит и родит умершего ребенка.

Если она продолжит беременность, ребенку потребуется экспериментальная операция in utero. В том маловероятном случае, если он переживет беременность, ему потребуются несколько операций, включая пересадку почек и легких. Если он не переживет беременность, она родит и родит умершего ребенка.

Или она могла бы прервать беременность — сделать поздний аборт. Как объяснил мой друг, который работает в операционной, через 21 неделю это будет D&E

Врач заверил Хизер и Джеффа, что плод не будет испытывать боли до 24 недель. Через несколько недель их ребенок почувствует боль своего состояния, внутриутробных операций и трансплантации органов, если он переживет роды.

Джефф задавал все вопросы, пока Хизер лежала и плакала. Она едва могла говорить, но знала, что не собирается заставлять кого-то, кого любила, пройти через это.Она всегда была сторонницей выбора, но никогда не думала, что ей придется делать выбор самой.

Она собиралась сделать поздний аборт.

2. «Если бы мне не удалось сделать аборт, я бы не был здесь».

Хизер рассказала, что была беременна своим ребенком в течение полной недели, зная, что он умрет.

«Когда вы беременны, вы начинаете осознавать все, что делаете. «Как то или это повлияет на ребенка?» Она сказала, что не пила на этой неделе, потому что не хотела причинить ему вред.Но она с трудом могла заставить себя есть или спать.

В течение той недели Хизер пыталась выпрямить бедра, чтобы не было похоже, что она ходит, как беременная женщина. Она была в одежде и куртках Джеффа и несколько раз выходила на улицу, потому что не могла выдержать, чтобы кто-то сказал: «Ты беременна!»

Президент Трамп вступил в должность на следующий день после ее аборта. «У меня было кровотечение, судороги, разбитое сердце», — сказала она. «Я слышал всю риторику о том, что законодатели пытаются запретить эту процедуру.”

Она считает, что если бы она не смогла прервать беременность, когда и как она это сделала, ее бы не было в живых сегодня.

«Если бы кто-то забрал это сразу у меня, я бы пошел впереди автобуса. — Бесчеловечно заставлять женщину продолжать беременность », — сказала она. «Я не смог бы сделать это еще четыре-пять месяцев, позволяя ему расти внутри меня, зная, что он обречен. Та неделя была целой жизнью ».

3. «Это был самый печальный момент в моей жизни. Доброта и сострадание других значили для меня весь мир.”

Когда она прибыла в больницу, Хизер увидела кого-то, кого знала по работе. Она плакала и была благодарна тому, что человек не попытался поздороваться.

Ее врач назначил аборт по электронной почте. Он лично сопровождал ее через больницу и позволил ждать в своем офисе, чтобы ей не приходилось сидеть в зале ожидания, полном беременных женщин.

Хизер попыталась сдержать эмоции, когда вошла в операционную в одиночку. Но когда пришло время забраться на стол, она заплакала.

Она сказала анестезиологу: «Я не хочу здесь находиться. Я не хочу через это проходить ». Врач обнял ее, и анестезиолог прошептал ей на ухо, что она собирается дать ей дополнительное лекарство от беспокойства, чтобы помочь ей справиться.

Она сказала мне, что была благодарна за то, что у нее был оплачиваемый отпуск, и ее страховка без вопросов покрывала аборт.

4. «Это было не только мое решение. Это тоже было для него. Я приняла решение матери.”

Хизер была на работе, когда ей сообщили о результатах вскрытия в своей онлайн-карте. Она не хотела на это смотреть, но ей нужно было знать. Ей казалось, что она единственный человек, который когда-либо знал ее ребенка.

Увидев результаты вскрытия, Хизер коснулась душераздирающей правды. Какие бы «варианты» у них ни были, ему не суждено было быть.

Согласно вскрытию, части его тела были критически недоразвиты, включая легкие. Его почки совсем не функционировали.Другие части его тела были сильно деформированы из-за отсутствия околоплодных вод. Он не выжил бы без решительных мер, и даже если бы все эти меры были максимальными, вряд ли он выжил бы.

Хизер рассказала, что лежала без сна по ночам в течение недели перед абортом, думая о разлучении со своим ребенком.

«Я не хотела, чтобы он прожил час, а потом умер. Или сделать пересадку органов и умереть. Я не хотел заставлять его так страдать. Я собиралась стать мамой своему ребенку.Я сделал правильный выбор для своего сына ».

5. «Я все еще с ним разговариваю».

Перед этим 20-недельным УЗИ Хизер представляла своего ребенка в виде звезды вдалеке, и она звала его подойти поближе. Теперь она говорит: «Я все еще представляю его звездой, но я продолжаю прощаться».

Она не хочет, чтобы в его памяти была только грусть.Она пытается сосредоточиться на тех моментах, когда она была так счастлива, что он был в ее жизни.

Джефф сделал татуировку в честь своего сына — черепаху, олицетворяющую Мать, хотя она выглядит как водяной младенец или младенец в лодке, так они его запомнят.

Хизер и Джефф планируют завести еще одного ребенка. Но на данный момент она считает себя матерью двоих мальчиков.

«Его звали Эверетт», — сказала она. «И я люблю его.»

Предыдущая статья была написана исключительно автором, указанным выше. Любые высказанные взгляды и мнения не обязательно разделяются GoodTherapy.org. Вопросы или замечания по предыдущей статье можно направить автору или опубликовать в комментариях ниже.

Мой поздний аборт | Вашингтониан (округ Колумбия)

Когда я проснулась утром после аборта, я все еще выглядела так, как будто была на 20 неделе беременности.Мне казалось, что я не спал, и мои глаза были красными и мешковатыми. Я надела леггинсы для беременных, толстовку и спортивный бюстгальтер, чтобы предотвратить попадание молока, и спустилась вниз, чтобы написать друзьям и родственникам по электронной почте.

До 4 октября 2016 года моя жизнь была прекрасной, незамысловатой и типично Вашингтонской. Я вырос в Северной Вирджинии, в окружении политиков и политиков, с родителями, которые устраивали коктейльные вечеринки и политические сборы средств и с юных лет учили меня работать в комнате.После колледжа я работал на холме. Затем я пошел в юридический институт, где влюбился в судебные процессы, сочетая свои аналитические способности и способность вести беседу с кирпичной стеной. К 32 годам я работала адвокатом по семейным делам в небольшой элитной местной фирме.

Эрик, мой муж — поверенный по регулированию финансовых услуг — мой идеальный противник, интроверт по отношению к моему экстраверту. Он видел слишком много серий Gilmore Girls, , а я — больше боксерских матчей, чем я мог бы признать. Вскоре после помолвки мы купили кавапу с разными ушами по имени Мерлин, а перед свадьбой — дом с пятью спальнями в Бетесде.Одним из преимуществ была очаровательная ванная комната Джека и Джилл между двумя «детскими» комнатами.

Мы узнали, что я беременна в День отца. Когда я впервые посмотрел на тест, мне показалось, что там всего одна строчка, отрицательный результат. Затем я проверил еще раз, и вот она — более светлая, но хорошо заметная вторая розовая линия. Мой часто стоический муж настоял на том, чтобы мы сфотографировались.

Беременность началась хорошо: минимальное утреннее недомогание, сильное сердцебиение на семинедельном УЗИ, я набирала вес здоровыми темпами.Ночью Эрик читал вслух книги о Гарри Поттере, чтобы установить контакт с младенцем. Он мирился с перепадами настроения, в том числе я дважды плакал возле магазина пончиков. Я жаловался на мои болезненные сиськи, сильно перехватывал, и мне все время приходилось мочиться. Я люблю это.

На 19 неделе и в один день мы пошли на сканирование анатомии плода в акушер-гинеколог в Вашингтоне. Я знала, что техник УЗИ измерит голову и конечности ребенка, позвоночник и органы, чтобы убедиться, что все развивается правильно.Мы забронировали столик в ресторане Woodmont Grill на ужин в тот вечер, чтобы отпраздновать это событие — к концу экзамена мы также узнали пол нашего ребенка.

Примерно на полпути к поиску и фотосъемке я спросил: «Все в порядке?» Техник сделал паузу, затем ответил: «Ну, я кое-что вижу. Похоже на диафрагмальную грыжу, но я попрошу врача объяснить это.

Диафрагмальная грыжа? Мое сердце забилось быстрее. Грыжа не так уж и серьезна, правда?

Вскоре мы обнаружили, что наблюдаем, как мой акушер-гинеколог подносит карандаш к гигиенической бумаге на столе для осмотра и рисует диаграмму состояния нашего ребенка: врожденная диафрагмальная грыжа (ВДГ).Она объяснила, что диафрагма не формируется полностью, как органы, которые должны плавать под ней, вместо этого мигрируют в грудную полость, и, наконец, как они переполняют легкие и препятствуют их развитию.

То, в чем она не была уверена, так это в серьезности. Это потребует дополнительных испытаний. Если он протекает в легкой форме, ребенка интубируют при рождении, затем делают операцию с последующим длительным пребыванием в отделении интенсивной терапии новорожденных. В какой-то момент я спросил, является ли это «нормальной» операцией для младенцев, например, волчьей пастью.Она посмотрела на меня и сказала: «Нет, абсолютно нет». Затем она сообщила мне, что по закону Мэриленда у меня, вероятно, будет до 23 недель и шести дней, чтобы прервать беременность. Слова даже не улавливались.

Той ночью я вышел в интернет. CDH — это 1 случай из 2500, и я хотела посмотреть, что происходит с моим ребенком. Я нашел диаграммы, показывающие, как выглядит здоровый ребенок по сравнению с ребенком с диафрагмальной грыжей. На рисунках всегда изображались самые тяжелые случаи, когда почти все органы располагались там, где должны были находиться легкие.Я плакала, глядя на них — гортанные вздохи, такие, которые сотрясают каждый твой дюйм. Но наши врачи надеялись, что это был легкий случай. На следующее утро Эрик вернулся к работе.

Три дня спустя, в пятницу, мы приехали в Детский национальный в 7 утра. Когда мы шли по коридорам, почти пустым в тот час, я увидел мемориальные доски жертвователей и снова начал рыдать. Я хотела быть одной из тех семей, которые давали деньги Детям, потому что они спасали жизнь их ребенка. Я хотела вернуться к 19 неделе беременности.

Дневная карта была заполнена: МРТ, сонограмма, эхокардиограмма ребенка, консультация генетического консультанта, экскурсия в отделение интенсивной терапии и, наконец, посещение хирурга. Почти восемь часов шарканья между экзаменационными столами и залами ожидания. Эрик достал мне куриные палочки в кафетерии и смотрел, как я играл Candy Crush Saga.

После эхокардиограммы кардиолог сказал нам, что встреча не займет много времени. Эрик выглядел смущенным. Я сказал ему: «Это короткая встреча, потому что сказать нечего.Кардиолог подтвердил — сердце ребенка выглядело хорошо.

В 14:00 мы вошли в неукрашенную комнату для прогнозов. Мои руки дрожали, и мои зубы стучали. Хирург выглядел таким молодым. Когда она вытащила два рисунка анатомии ребенка, я подумал: Я узнал их. Они были бок о бок здорового ребенка и другого ребенка с тяжелой формой CDH, которого я видел в Интернете. Потом меня осенило. Она показывала нам фотографию нормального плода и фотографию нашего ребенка.

Органы здорового плода vs.органы у плода с CDH. У нормального новорожденного диафрагма защищает легкие, позволяя им полностью развиваться, чтобы ребенок мог дышать. У ребенка с диафрагмальной грыжей диафрагма не сформировалась полностью, в результате чего нижние органы мигрируют вверх и переполняют легкие. Иллюстрации от Brown Bird Design.

Хирург объяснил, что так много органов переместилось вверх, что левое легкое практически не могло развиться, а правое легкое оставалось лишь кусочком. Нашему ребенку может потребоваться искусственное кровообращение сразу после родов, и потребуется обширная операция, которая может привести к осложнениям и, возможно, еще большему количеству операций — и все это с очень низким шансом на выживание.Но был также неплохой шанс, что наш ребенок никогда не наберет достаточно сил для операции, поэтому нам нужно было решить, стоит ли вообще ее делать. Другой вариант — вообще отказаться от операции. Затем нам нужно будет решить, как долго держать ребенка на искусственном кровообращении и когда его выключить, чтобы наш ребенок мог умереть естественной смертью.

Я подумал, Я не могу этого сделать. Я подумала, А что, если муж со мной не согласен?

Мы попросили минутку наедине.Я повернулся к Эрику и увидел, как его глаза поднялись. Я знал, что он знал. Мы не могли провести следующие четыре месяца, наблюдая, как растет мой живот, чувствуя, как наш ребенок пинается, слушая, как друзья, родственники и даже незнакомцы поздравляют нас. Мы не могли провести следующие четыре месяца, решая, украшать ли комнату, когда, по всей вероятности, наш ребенок никогда не будет в ней спать.

На полпути к УЗИ я спросил: «Все в порядке?» Техник сделал паузу: «Ну, я кое-что вижу».

Мы хотели провести выходные, чтобы обо всем подумать, но сказали хирургу, что склоняемся к прерыванию.По ее словам, это было разумное решение.

Мы взяли Uber домой и держались за руки. Когда мы подъехали к нашему дому, я увидел перед собой свою 73-летнюю маму, которая стояла там с Мерлином и моей любимой в детстве легкой едой — кока-колой.

Уик-энд был похож на фильмы Тома Хэнкса, перерыв в блуждании по центру Удвар-Хейзи при Музее авиации и космонавтики в Шантильи. В субботу заехали за фо на ужин. Эрик вошел внутрь, а я остался с Мерлином на коленях.Я почувствовал удар — мой мальчик. Это был не первый удар, но впервые я понял, что это он.

Эрик вернулся с едой в руке и обнаружил меня раздавленным пополам. Пришлось прервать беременность.

К утру понедельника я официально была на 20 неделе беременности. Мы встретились с нашим акушером-гинекологом из группы повышенного риска, чтобы выяснить, что делать дальше. Он сказал, что все проверил и посоветовался с коллегой из Johns Hopkins, который сказал ему, что сохранить жизнь нашему ребенку «будет приключением». Это было подтверждение, в котором я не нуждался.

Наше следующее решение — как прервать операцию — было легче принять. На 20 неделе беременности вы можете либо вызвать роды, либо сделать дилатацию и эвакуацию (D&E) под общей анестезией. D&E займет больше времени — один день лекарства воздействуют на мою шейку матки, чтобы ее расширить, а затем «эвакуация» на второй день. Я знала, что не смогу пройти через агонию труда, наблюдая за тем, как рождается мой нежизнеспособный ребенок. Я запланировал D&E.

Часть меня обрадовалась, когда назначили встречу, особенно зная, что мне пришлось ждать всего 48 часов, чтобы начать процесс.Но мне еще предстояло пережить эти два дня. Я снова зашла в Интернет в поисках рассказов других женщин. Было странно утешительно видеть некоторые из них, которые казались даже более ужасными, чем мои. Я читала о женщинах, которые начали пить, как только решили бросить пить, чтобы заглушить боль и признать конец беременности. Но я не мог смотреть на алкоголь.

В среду мы прошли первую половину процедуры. Наш врач был одновременно тёплым и резким. Я спросил ее, могу ли я принять наркотики, потому что я читал о женщинах, которым говорили, что они могут принимать только ибупрофен, и что расширение было невероятно болезненным.«Я дам вам все, что вам нужно, и не бойтесь принимать», — сказал доктор. «Сегодня не время быть героем». Когда она вставляла палочки из морских водорослей, чтобы расширить мою шейку матки, она помогла мне отвлечься, слушая, как я восторженно отзываюсь о нашей любимой пиццерии, откровенно говоря. . . Пицца.

По дороге домой мы остановились, чтобы купить мои рецепты и выпить кока-колы. Я принял оксикодон.

В четверг утром в больнице Эрик читал мне перед тем, как я упал. Было больно прощаться. Я знала, что это был последний раз, когда мой муж видел меня беременной этим ребенком, последний раз, когда ребенок был нашим.Когда я проснулся, Эрик снова был рядом со мной. Я просто хотел, чтобы мы были дома.

Через несколько дней после процедуры я налил себе скотча и плакал, когда ликер наполнил стакан. Я ненавидел то, что мог это пить. Я ненавидела то, что больше не беременна.

Моя фирма разрешила мне взять отпуск по болезни на 12 недель, в течение которого я в значительной степени стал отшельником. Я встретился со своим терапевтом, который, к счастью, специализировался на прерывании беременности и прерывании беременности, но по большей части я чувствовал себя слишком тревожным, чтобы выйти на улицу одной.Если бы я увидел беременную женщину или маленького ребенка, потеряю ли я его? Мы поехали в Чикаго на мое десятилетнее воссоединение в колледже, чему я был очень взволнован, но в итоге просто поели пиццу у Джордано и встретились с тремя моими ближайшими друзьями. Когда я держал на руках трехмесячного ребенка моей подруги, она заплакала.

Шли месяцы. Я не могла встряхнуть вес ребенка и продолжала носить одежду для беременных. Однажды, когда Эрик был на работе, мой отец проехал через Мост Американского Легиона из Маклина, чтобы сделать то, чего мы не делали вместе с тех пор, как я учился в старшей школе, — пойти по магазинам одежды.

Пришли больничные счета, напомнив мне разговор о страховании с нашим гинекологом из группы повышенного риска перед процедурой. Он беспокоился о том, что с тех пор, как я работал на холме, я мог бы все еще участвовать в моем федеральном плане, и в этом случае я мог бы столкнуться с наличными расходами на сумму более 20 000 долларов, потому что никакие федеральные средства не могут быть использованы для аборта — даже в таких обстоятельствах, как наш. К счастью, нет. Тем не менее, наш баланс по различным тестам и процедурам составил почти 4000 долларов.

Я стал более увлеченным политикой в отношении абортов на поздних сроках, учитывая, что мой собственный произошел незадолго до истечения законного окна, разрешающего один аборт.Если бы я был пациентом в одном из 18 штатов за пределами Вашингтона, я был бы вынужден выносить сына до срока из-за их законов, запрещающих аборты на сроке 20 недель. Эти запреты, подкрепленные научно недоказанным убеждением, что в 20 недель плод может чувствовать боль, являются в настоящее время оживляющей причиной движения в защиту жизни. Огайо принял его ранее в этом году, запрет в Айове ожидает подписи губернатора, а штат Пенсильвания рассматривает его. Здесь, в Вашингтоне, Республиканская палата приняла федеральную версию на своей сессии 2015–16 годов.В некоторых штатах даже пытались запретить D&E, что вынудило бы таких женщин, как я, рожать и вынашивать нежизнеспособного ребенка. К счастью, эти запреты не выдержали судебного рассмотрения.

В основном я с нетерпением ждала возможности снова забеременеть. Некоторые люди были шокированы, узнав, что мы хотим этого так скоро, но почему? Все дело в расширении нашей семьи. В течение первого месяца, когда мы пытались забеременеть, я был так оптимистичен, что у меня были моменты настоящего счастья. Затем, в тот день, когда у нашего сына должен был быть детский душ, у меня начались месячные.

Я всегда хотела быть мамой. Хотел его, когда получал юридическое образование за $ 150 000 и пока пробирался к правильному названию должности и статусу. Потом я оказался в отпуске по семейным обстоятельствам — бездетным. В семейном праве вы не только адвокат со всеми его давлениями, твердой иерархией и политикой, но и терапевт для своих клиентов. Могу ли я явиться в суд в 8 утра, чтобы встретиться с клиенткой, которая будет жаловаться мне на ее ситуацию с опекой?

Я бросила работу, чтобы снова забеременеть.Но в городе, где карьера и связи так определяют, кто вы есть, я все еще учусь говорить людям, кто я.

После долгих размышлений и разговоров я решил бросить работу. Я хотела сосредоточиться на своем выздоровлении и забеременеть. Это произошло в январе, за месяц до нашей первоначальной даты.

С тех пор я привык к рутине: вывести Эрика за дверь, почитать загадки Луизы Пенни, пойти поплавать, сходить в продуктовый магазин, пообедать, погулять с Мерлином, почитать еще, приготовить ужин.Много дней я доволен. Но в моем горе и счастье, в городе, где ваша карьера и ваши связи так определяют, кто вы есть, я все еще учусь, как говорить людям, кто я.

Как я мог бросить такую прекрасную работу? Что я собирался делать делать со степенью юриста? Эти вопросы никого не касаются, но мне постоянно приходится на них отвечать — пожилым женщинам в раздевалке у бассейна, жене партнера на праздничном сборище, товарищу за тридцать на девичнике друга.

Однажды я сменил свой профиль в LinkedIn и написал: «Защитник выбора». Бывший коллега, который видел обновление, связался со мной, чтобы спросить об этом в несколько насмешливом тоне. Я мог сказать, что он думал, что это пришло из какого-то либерального, анти-Трамповского источника. Я рассказал ему, что с нами случилось, и он извинился. Раньше я обедал каждые несколько месяцев с другим бывшим коллегой, который брал меня, чтобы наставлять меня — я ничего о нем не слышал с тех пор, как уволился. Да, моя жизнь проще, чем раньше, но во многих отношениях, которые важны для Вашингтона, она сложнее, чем раньше.

Моя новая беременность — это поправка. Я начал показывать очень рано в первом триместре, потому что мое тело так и не восстановилось полностью по сравнению с прошлым разом. Я записываюсь на прием каждые несколько недель, потому что, хотя риск рецидива CDH составляет всего около 2 процентов, любые будущие беременности считаются высокорисковыми. На каждом приеме я нервничаю, и когда мы получаем хорошие новости о том, что ребенок здоров, я плачу от облегчения. Мои врачи теперь относятся к нам по-другому. Больше нет пассивных заверений — «Все будет хорошо!» — вместо этого есть откровенные факты о моем шансе на выкидыш и подробные дискуссии о том, чего ожидать.Я испытываю ностальгию по невиновности беременности, протекавшей без осложнений.

Несколько недель назад мы с Эриком ехали в метро, когда он столкнулся со старым знакомым из юридической школы. После того, как Эрик представил меня, адвокат рассказал ему о своей жизни, в том числе о рождении его новорожденной девочки (и о том, насколько утомительно воспитание детей). Затем парень спросил, что я сделал. Я сказал ему, что я домохозяйка.

Он улыбнулся и сказал: «Как мне получить эту работу?»

С Алексисом К. Миллером можно связаться по адресу akmerlin17 @ gmail.com.

Эта статья опубликована в июньском выпуске журнала Washingtonian за июнь 2017 г.

абортов через 20 недель: женщины делятся своими историями

Фото-иллюстрация: Прити Кинха / Фото Гетти

В последние недели движение против абортов занялось одной из своих любимых тем с еще большим рвением, чем обычно: абортом через 20 недель.Люди, претендующие на то, чтобы быть «защитниками жизни», целыми днями наводняли делегата от Вирджинии Кэти Тран угрозами смертью, ошибочно обвиняя ее в поддержке детоубийства после того, как она внесла закон, который облегчил бы женщинам штата возможность делать аборты позже. Трамп ухватился за эту порочную динамику в своем обращении о положении в стране, выразив свое отвращение к законопроекту о Вирджинии, а также к «законодателям в Нью-Йорке», которые недавно проголосовали за легализацию аборта через 24 недели в случаях, когда плод нежизнеспособен. или здоровье матери под угрозой.По словам Трампа, последняя группа «с радостью приветствовала принятие закона, который позволит вырывать ребенка из утробы матери за несколько мгновений до рождения».

Это, конечно, неправда, но это не имеет значения для тех, кто использует это для разжигания негодования. Дело в том, чтобы демонизировать процедуры через 20 недель, изображая их как варварские и равносильные убийству как средство демонизации аборта в целом. Такая риторика обязательно дегуманизирует женщин, которые решают пройти такие процедуры, превращая их в простые сосуды — места насилия, а не людей с собственными потребностями и чувствами.Единственный, кому здесь дарована какая-то степень человечности, — это плод.

Реальность аборта через 20 недель слишком сложна, чтобы сводить ее к некоему абстрактному, зажигательному этическому затруднению. Только один процент процедур проводится на этом этапе, что имеет смысл — после этого аборт более опасен, более инвазивен и намного дороже. Решение о прерывании беременности через 20 недель часто является результатом отчаянных обстоятельств: многие фатальные аномалии плода не могут быть обнаружены до этого момента, а женщины, прервавшие беременность позже по немедицинским причинам, с большей вероятностью будут молоды, безработны и выживут. вдали от клиник абортов; Злоупотребление психоактивными веществами, депрессия и насилие со стороны интимного партнера также могут быть факторами.

Существует бесчисленное множество сложных причин, по которым кто-то может решить сделать аборт после 20 недель. По мнению тех, кто сделал этот выбор, вы никогда не сможете полностью понять это, пока это не случится с вами. Чтобы лучше понять, что на самом деле поставлено на карту в этих дебатах, The Cut поговорил с четырьмя женщинами, которые позже сделали аборт. Некоторые впоследствии почувствовали противоречие; другие просто почувствовали облегчение. Но их всех объединяло твердое убеждение, что они единственные, кто знает, что лучше для их тела и своей семьи, что это не то, что можно аккуратно законодательно закрепить или морализировать, и что наложение произвольных ограничений вокруг возможность получить доступ к услугам в области репродуктивного здоровья является варварским и бесчеловечным.

По их собственным словам, вот их опыт:

Доктора уверяли Кейт, что ее беременность протекает здоровой, пока ей не исполнилось семь месяцев. После серии тестов у ее беременной дочери был диагностирован порок Денди-Уокера и агенезия мозолистого тела, два серьезных порока развития головного мозга. Поскольку Кейт была так далеко, когда была обнаружена аномалия плода, ей пришлось лететь в Колорадо для проведения процедуры, которая обошлась в 25000 долларов.

Один из моих врачей сказал: «Мы могли бы предложить вам аборт, но мы просто не знаем. Уже так поздно.

Я не решил в голове, потому что я просто еще ничего не обработал. Но я точно знала, что не хотела, чтобы мои врачи знали, что я подумываю об аборте, потому что меня беспокоило, что они подумают обо мне и как они могут это сделать. Так что я держал его очень близко к груди, что я напуган … Я не хотел, чтобы они знали, насколько я напуган.

Я помню, как сказал: «Что может сделать такой ребенок, как мой? Она просто все время спит? » Доктор вздрогнул, когда я сказал это, и ответил: «Младенцам, подобным твоему, как правило, не очень комфортно спать». Вот тогда я и знал наверняка.

Люди всегда предполагают, что я не рассматривал другие варианты. Я рассмотрел все остальные варианты и тщательно обдумал. То, что я никогда не думал, что сделаю — я имею в виду, многие люди говорят: «Я никогда не думал, что сделаю аборт». Я могла представить себе, что делаю аборт, когда росла.Я никогда не думала, что подумаю о том, чтобы отдать своего ребенка на усыновление. Но я сделал. Я много думал об этом.

У меня есть как эмоциональная правда этого опыта, так и фактическая правда этого опыта. И правда в том, что всем плевать.

Я должен четко заявить, что меня волнует и моя собственная жизнь: я не хотел жизни ее матери для себя, и я не хотел этой жизни для своей дочери. Очень легко говорить о сострадании к моему ребенку, которое у меня было, и которое было огромным движущим фактором в этом решении.Сложнее говорить о том, чего я заслуживаю с точки зрения качества жизни. Но это тоже имеет значение, и я пришел к большему утешению, говоря об этом. На самом деле никто не хочет этого слышать.

Если бы она прожила всего несколько недель, мы были бы в долгах на миллионы долларов. Поэтому люди говорят: «Вы должны были заплатить 25 000 долларов», и это было больше, чем мы могли себе позволить, больше, чем у нас было. Но что тогда происходит, когда люди вынуждены из-за нехватки средств доводить дело до конца? Миллионы долларов.

Это так больно [видеть, как группы противников выбора и политики обсуждают более поздние аборты]. Это очень ранит. Потому что я чувствую себя таким бессильным. Потому что у меня есть как эмоциональная правда этого опыта, так и фактическая правда этого опыта. И правда в том, что всем плевать. Каждый просто заботится о том, чтобы в уме сохранять моральное превосходство. Политиков это не волнует. Они заботятся о власти. Им плевать на младенцев! Они просто заботятся о том, чтобы оставаться в офисе.

Врачи обнаружили некоторые проблемы с беременностью Лауры при ее 20-недельном сканировании, но это не было полностью убедительным.К тому времени, когда она закончила серию последующих обследований, в том числе МРТ, УЗИ второго уровня и амниоцентез, у нее было уже несколько дней до 23-й недели беременности. Врачи сказали ей, что у ее дочери серьезная аномалия мозга, возможно, у Денди-Уокера. Но поскольку это произошло до того, как Нью-Йорк принял Закон о репродуктивном здоровье, который разрешает аборты после 24 недель в случае фатальной аномалии плода, у нее было всего 23 недели и 6 дней, чтобы сделать свой выбор.

Основываясь на всех симптомах — отсутствующая почка, они также диагностировали у нее маленькую грудную клетку, они думали, что у нее ограничение внутриутробного развития, маленький мозжечок — они сказали, что все эти симптомы предполагают, что это может быть Денди-Уокер .При этом не было никаких гарантий, что у нее будет нормальная жизнь. Скорее всего, она никак не могла быть самодостаточной.

У меня был крайний конфликт… Я хотел знать, есть ли у нас шанс драться. Если бы мы это сделали, отлично, мы бы взяли его, но у меня не было достаточно информации. В финансовом отношении, если бы мне не хватило 24 недель, мне пришлось бы летать через всю страну. Единственное место, где можно так поздно уволить, — это Колорадо. Там примерно 20 000 долларов за увольнение.

Я знал, что у нее не будет жизни. Она бы не стала. И думая об этом, думая: Если я уйду, кто о ней позаботится? Как? Это все те вещи, все эти вещи. И неизвестное, незнание, и вдобавок ко всему, потому что у меня не было времени принять решение. Меня бросили в это. Я буквально [сделала аборт], когда мне было 23 недели и 5 дней.

Если бы я мог как бы продлить это … Если бы они сказали: «Вам 23 недели, вам 24, но в данном случае состояние позволяет вам иметь больше времени, чтобы подумать», я мог бы пошел к другим специалистам.Я хотел увидеть генетического консультанта. Если бы у меня было время, я бы пошел к целому ряду специалистов, которые могли бы дать мне лучшую информацию.

Это могло дать мне больше времени, чтобы скорбеть по-своему, вместо того, чтобы все было в такой спешке. У меня не было дней; У меня были часы. У меня были часы.

Это могло бы помочь с процессом скорби. Я мог бы иметь более ясный ум. Я получил только ее следы. Теперь, когда я думаю об этом, возможно, мне следовало попросить ее отпечатки рук.Может, мне стоило попросить прядь ее волос. Мне следовало попросить больше фотографий. Но я этого не сделал. В тот момент у меня не было мысли просить об этом.

Бет не знала, что беременна, потому что у нее СПКЯ, и ей годами говорили, что она бесплодна. Узнав об этом, она по незнанию пошла в центр кризисной беременности . К тому времени, когда она выяснила, на каком сроке беременности она на самом деле была, было уже слишком поздно делать аборт в Орегоне, поэтому ей пришлось лететь в Нью-Мексико и заплатить 10 500 долларов за процедуру.

Сайт [центра кризисной беременности] и все остальное сделали его похожим на обычную поликлинику. Для меня не было слов — потому что я читала о центрах кризисной беременности. Я знал, что они существуют, потому что видел их в новостях, но ничего в этом не было.

У меня были тяжелые времена со своей семьей. В то время я был относительно отстранен от них, и во многом это было связано с тем, что у меня были эти ранее токсичные отношения, и из-за этого мы расстались.Мои отношения только что закончились за неделю до этого, но мои отношения с моей семьей… не было времени на поправку с моей семьей.

В центре кризисной беременности мне сказали, что мне 16 недель. Я покинул эту ситуацию, чувствуя, что у меня больше нет ясности, да и вообще ничего не складывалось. В итоге я попал в городскую больницу, просто решив, что не имеет значения, что я делаю; В любом случае мне придется рассказать об этом своей семье.

В больнице мне сказали, что мне осталось несколько дней до 26 недель. Я думаю, [центр кризисной беременности] имел лучшую идею, и они знали, что, если бы они потратили еще несколько дней моего времени, у меня не было бы выбора — и это правда. Если бы я им поверил, у меня не было бы выбора. Я смогла обратиться в клинику в Альбукерке, потому что у меня были все документы и все подано, все готово к работе, пока не стало слишком поздно с юридической точки зрения.

По большей части я знала, что мне нужен этот аборт, потому что я знала, что не могу оставаться на связи с кем-то, кто был настолько токсичен в моей жизни.Не думаю, что это было бы здорово для меня; это не было бы здорово для нашего ребенка. Я просто знал, что мне нужно оставить это в прошлом, и мне нужно двигаться вперед. Я знал, что не могу позволить себе быть родителем. Я едва мог позволить себе всю работу, которой мне не хватало, чтобы посещать все эти врачебные приемы.

Я считаю важным поделиться своей историей, потому что мое здоровье не подвергалось риску и потому что у меня не было аномалии развития плода — мне просто нужна была медицинская помощь, и я обратилась за ней. Я помню, когда искал в Интернете истории, подобные моей, — кто-то, кто сделал аборт позже во время беременности, кто-то, у кого не было другого способа оправдать это, кроме как они этого хотели, — и я нигде не мог найти этого .Это разбило мне сердце, и я почувствовал себя изолированным, одиноким, другим и неправильным.

Врачи обнаружили аномалию беременности Меган во время обычного анатомического сканирования; после последующих анализов у ее плода был диагностирован синдром гипоплазии левых отделов сердца (HPLH), сложный и редкий врожденный дефект, при котором левая сторона сердца остается неразвитой.

9 января мы с мужем пошли на анатомическое сканирование. Во время этого УЗИ техник начал говорить какие-то странные вещи, в которых не было особого смысла … В этот момент у меня появилось слабое чувство, что все не так.

Позже они подтвердили, что подозревали, что это синдром гипоплазии левых отделов сердца. Они не понимали, что происходит с почками — одна из них никогда не будет функционировать в зависимости от того, насколько она опухла, а другая тоже была заполнена жидкостью, но они не были уверены, какова будет функция этой почки. .

[После аборта] первое, что я сказал, когда проснулся от наркоза и увидел, что там стоит мой хирург, было: «Спасибо». Я так благодарен не только за то, что у меня была возможность сделать выбор, но и за то, что каждый день есть врачи и медицинские работники, которые помогают женщинам делать выбор в отношении своего собственного тела и позволяют женщинам контролировать эти вещи.Я думаю, что чувство благодарности было тем, чего я не ожидал перед лицом этой трагедии и травмы, но это определенно большая часть моего опыта.

Я только вернулся к работе на прошлой неделе, в четверг, и мне казалось, что мне нужно быть очень осторожным в отношении того, кому, как мне кажется, я могу рассказать свою полную историю, потому что существует так много неправильного восприятия и дезинформации. Женщины, которые делают аборты после 20 недель, не делают этого, потому что они просто внезапно решили: «О, неважно, я передумала.«Большинство людей идут на эту 20-недельную встречу, думая, что они узнают пол и весело пойдут своим путем. Это действительно вызывает разочарование и остракизм; людей называют убийцами. Женщины в таком положении уже чувствуют себя достаточно ужасно … и из-за того, что все это выглядит как злодейство, трудно разделить и почтить память ребенка.

Оставайтесь на связи.

Ежедневно получать информационный бюллетень Cut

Условия использования и уведомление о конфиденциальности Отправляя электронное письмо, вы соглашаетесь с нашими Условиями и Уведомлением о конфиденциальности и получаете от нас электронную переписку.

Мой поздний аборт — наши тела сами

Гретхен Восс | ОПУБЛИКОВАНО: 11 января 2011 г.

Слишком взволнованная, чтобы спать тем холодным апрельским утром, я прижалась своим раздутым животом к моему мужу, Дэйву. Сегодня, на восемнадцатой неделе беременности, мы, наконец, сделаем УЗИ плода и узнаем, мальчик у нас или девочка. «У меня нет причин нервничать», — подумал я. Я был молод (если 31 год — это новый 21 год), здоров, и у меня не было даже приступа тошноты.Во втором триместре я уже не беспокоился о выкидышах.

Последние три с половиной месяца были временем чистого блаженства — мы мечтали о нашей будущей семье, выкладывали лишние деньги, которые могли, и убирали комнату под детскую в нашем уютном загородном доме, а затем занимали нечестивые суммы материала, чтобы заполнить его. С того дня, как мы узнали, что ждем ребенка — в канун Нового 2002 года — мы думали о себе как о родителях и выясняли, сможет ли он или она ограничить месяцы разрозненных эмоций и неистовой информации. встреча.Я просто не мог заснуть. Я пригласил нашего 105-фунтового желтого «щенка» лабрадора в постель и прижался к Дэйву еще ближе.

Позже тем же утром, в четверть десятого, Дэйв держал меня за руку, когда я лежал на мягком столе для осмотра в офисе медицинского центра Beth Israel Deaconess в Лексингтоне. Когда изображения нашего ребенка заполнили черный экран, мы охали и ахали, как глупые будущие родители, которыми мы были. «Вы можете сказать, мальчик это или девочка?» Я, должно быть, просил миллион глупых раз. Техник был уклончивым, стоическим, и я начал чувствовать себя некомфортно.Там, где я был сплошь болтливым, она была сосредоточена на нахмуренных бровях. Она сказала нам, что у нее есть ребенок с синдромом Дауна, и что ни один из ее пренатальных тестов не выявил его. Я подумал, что это странно.

Затем, под предлогом закончить что-то на предыдущем УЗИ, она вышла из комнаты. Секунды превратились в минуты, пока мы ждали ее возвращения. Глядя на фотографии пушистых котят и целующихся дельфинов на потолке, я знала, что что-то не так. Дэйв пытался меня успокоить, но когда техник УЗИ сказал нам, что наш врач хочет нас осмотреть, меня начало трясти.«Но она даже не знает, что мы здесь», — повторял я ей, а затем Дэйву снова и снова. Вот тогда я и заплакал. Я с трудом могла надеть одежду.

Зал ожидания наверху, обычно полный счастливых беременных женщин, поглощающих журналы для родителей, был пуст. На стойке регистрации нас встретил наш врач, который обычно носит улыбку из-под каштановых волос. В тот день она не улыбалась, когда вела нас обратно в свой тесный офис, полный фотографий ее собственных детей в рамках.

Когда мы сидели там, она сказала, что ультразвуковое исследование показало, что у плода есть открытый дефект нервной трубки, а это означает, что позвоночник не закрылся должным образом.Я вспомнила, как пропустила этот термин в своей книге о беременности, наряду со всеми другими аномалиями плода и врожденными дефектами, которые, как я думала, относились к детям других людей, а не ко мне. Больше она не могла нам рассказать. Нам пришлось бы пойти в главную больницу в Бостоне, где было более высокотехнологичное оборудование и более квалифицированный техник. Она попыталась подать надежду — по ее словам, эти дефекты были очень серьезными. А потом она оставила нас плакать.

Мы въехали в Бостон почти в тишине, слезы катились по моим щекам.В больнице Бостона не было шуток и болтовни. Никаких пушистых котят и целующихся дельфинов на потолке этой холодной клинической комнаты. Дэйв сжал мою руку сильнее, чем раньше. Я не мог смотреть на этот экран. Вместо этого я изучал лицо техника, как нервный летчик, который угадывал выражение лица стюардессы. На ее лице ничего не было видно.

Она брызнула холодным желе мне на живот, а затем провела еще более холодным датчиком взад и вперед вокруг моего пупка, время от времени ударяя им вниз, чтобы ребенок двигался для лучшего обзора.Она не сказала ни слова за 45 минут. Когда она закончила, она посмотрела на нас и подтвердила наши худшие опасения.

Вместо корицы и специй у нашего ребенка были такие технические термины, как гидроцефалия и расщелина позвоночника. По ее словам, позвоночник не закрылся должным образом, и из-за расположения отверстия он был настолько плох, насколько это было возможно. То, что они знали — что ребенок наверняка будет парализован и страдает недержанием мочи, что мозг ребенка прижимается к отверстию в основании черепа, а череп полон жидкости — было ужасно.То, что они не знали — выживет ли ребенок вообще, и если да, то с какими психическими дефектами и пороками развития — было разрушительным. Если бы ребенок действительно выжил, потребовались бы бесчисленные операции. Никто из них не сможет исправить уже нанесенный ущерб.

Я рухнул на Дэйва. Сейчас это звучит так наивно, но мне никто не сказал, что беременность — это игра, а не гарантия. Никто не сказал мне, что то, что творится во мне, было надеждой, а не обещанием. Я помню, как подумал, какой жестокой шуткой были те последние месяцы.

Мы встретились с генетическим консультантом, но, учитывая как известное, так и неизвестное, мы оба знали, что нам нужно делать. Хотя ребенок мог жить, это была не та жизнь, которую мы выбрали бы для нашего ребенка, ребенка, которого мы уже любили. Мы решили прервать беременность. Это было наше последнее решение родителей.

Итак, это наша история — моя, моего мужа и нашего ребенка. Я никогда не думал, что поделюсь этой историей с массовой аудиторией, потому что, честно говоря, это никого не касается. Но теперь это так.

5 ноября Джордж Буш подписал первый федеральный запрет на любую процедуру аборта за 30 лет, прошедших с момента Roe v. Wade , и первый запрет на хирургическую технику в истории этой страны.

«Я рад, что все вы присоединились к нам, поскольку Закон о запрете частичных абортов от 2003 года становится законом страны», — сказал Буш. Выделив 11 политических сторонников законопроекта — все они мужчины — президент довел до безумия 400-ми противников абортов.«В течение многих лет ужасная форма насилия была направлена против детей, которые находятся в нескольких дюймах от рождения, в то время как закон смотрел в другую сторону», — сказал он под аплодисменты, возгласы и вопли.

Церемония подписания, устроенная Белым домом, была отчасти возрождением евангелической палатки, отчасти бодрствующим митингом, завершившимся бормотанием публики «Аминь». Президент подогревал моральное негодование толпы такими эмоциональными банальностями, как «утверждение основных стандартов гуманности» и «сострадание и сила совести» и «защита жизни невиновных».”

Но в ту среду днем президент Буш так и не обсудил, какими именно будут последствия законопроекта. Его администрация представила это как законопроект, направленный исключительно на прекращение «ужасной и варварской» процедуры, используемой здоровыми матерями для убийства здоровых младенцев. Это изображение вызвало национальную эмоциональную резкую реакцию, которая помешала любому пониманию практических результатов принятия закона. Но именно эти вполне реальные практические обстоятельства сразу же вызвали три судебных иска и три федеральных суда, чтобы помешать законопроекту фактически стать законом, начав борьбу, которая, вероятно, затянется на годы.

В основе дебатов лежит термин, придуманный законодателями. Они создали несуществующую процедуру — частичный аборт — а затем запретили ее. Затем они дали ему такое намеренно расплывчатое определение, что, по мнению провайдеров абортов, а также Верховного суда, который признал аналогичный закон в Небраске неконституционным, он может применяться ко всем абортам после первого триместра.

Хотя некоторые сторонники законопроекта говорят, что они просто хотят запретить конкретную медицинскую процедуру — правильно называемую интактной дилатацией и экстракцией, на долю которых приходится менее одной пятой процента всех абортов в этой стране, согласно опросу 2000 года, проведенному авторами. Институт Алана Гутмахера — они никогда специально не называли его так.Вместо этого законопроект написан таким образом, что гораздо более распространенная процедура — дилатация и эвакуация, на которые приходится 96 процентов абортов во втором триместре, включая мой собственный, — также была бы запрещена.

Сторонники запрета утверждали, что эта процедура применяется к младенцам, которые находятся «в дюймах от жизни». Но в счете нет упоминания о жизнеспособности плода (момент, когда плод может жить независимо от матери в течение длительного периода времени). Также нет упоминания о сроке беременности.Таким образом, запрет распространяется на прерывание беременности на любом этапе беременности. (Фактически, Roe v. Wade уже защищает права плода после достижения точки жизнеспособности, которая наступает где-то после 24-й недели беременности, в третьем триместре беременности. Массачусетс запрещает все аборты на 24-й неделе и позже По данным Министерства здравоохранения Массачусетса, в 2001 году было произведено только 24 аборта после 24-й недели из 26 293 абортов.Без упоминания жизнеспособности, по мнению критиков, этот запрет отменяет Roe v. Wade , в котором четко говорится, что женщины имеют право на аборт до достижения жизнеспособности плода.

Так что же все это значит на самом деле? Это означает, что все аборты после первого триместра могут быть запрещены. Независимо от того, есть ли у плода серьезные врожденные дефекты, в том числе несовместимые с жизнью (многие из которых не могут быть обнаружены до начала второго триместра). Независимо от того, будет ли мать вынуждена сделать, например, трансплантацию почки или гистерэктомию, если она продолжит беременность.(Законодатели не сделали исключения для здоровья женщины, утверждая, что это создаст слишком большую лазейку.)

После подписания законопроекта его сторонники заявили о запрете медицинских процедур и защите детей страны. «Мы только что объявили вне закона процедуру, которая является варварской, жестокой и оскорбительной для наших моральных устоев», — сказал Билл Фрист, лидер большинства в Сенате. Его противники сетовали на неконституционную атаку на законные права.«Этот запрет — еще один случай, когда федеральное правительство ненадлежащим образом вмешивается в частную жизнь американцев, опасно подрывая его. . . сама основа права женщины на неприкосновенность частной жизни », — сказал Грегори Т. Ноджим, заместитель директора и главный юрисконсульт Американского союза гражданских свобод.

Но в политическом празднестве потерян реальный опыт женщин и их семей, которые каждый день сталкиваются с этим душераздирающим решением.

Не знаю, что было хуже, в те три дня перед процедурой (я никогда не называл это абортом) или каждый последующий день.Я прижалась к Дэйву. Он всегда был опорой в наших отношениях, но теперь я стала полностью зависеть от него в своем рассудке. Хотя аборт никогда не был частью его сознания, он решил, что мои гормоны, женская природа или что-то еще не позволили мне остаться. Но я тоже беспокоился за него. Единственный раз, когда я видел, как он сломался, это было после того, как его брат — его лучший друг — оставил слезливое сообщение на нашем автоответчике. Затем я обнаружил, что Дэйв стоит на коленях на полу в нашей ванной, согнувшись пополам и крича, его тело дрожит.Это меня чуть не убило.

Я мало что помню из тех трех дней. Прогуливаясь с животом, полным разбитых снов, я чувствовал себя так, как будто утонул, — махать руками, задыхаться и отчаяться. В полубессознательном состоянии. Окруженный нашей семьей, я обнаружил, что измучен нашим решением, снова и снова спрашивая, правильно ли мы поступаем? Это было самое сложное. Хотя я наконец понял, что беременность — это не реклама Гербера, что рождение жизни тесно связано со смертью — а также с выкидышем и мертворождением — на самом деле это был выбор.Все говорили, что это, конечно, правильно — даже мой отец-католик и тесть-республиканец, ни один из которых никогда не был сторонником выбора. Потому что внезапно для них речь шла не о религиозной доктрине или политических платформах. Это было личное — их сын, их дочь, их внук. Это было из плоти и крови, в отличие от абстрактной идеологии, и это все изменило.

Я была удивлена, узнав, что больше не буду находиться на попечении моего акушера, женщины, которая была моим врачом на протяжении всей моей беременности.Оказалось, что она занималась только здоровой беременностью. Теперь, когда у меня что-то пошло не так, она назначила мне встречу с кем-то другим, единственным человеком, который был готов позаботиться обо мне сейчас. Я чувствовал себя изгоем.

Когда мы ехали в его личный кабинет в Бруклине в тот понедельник, 7 апреля 2003 года, я не мог избавиться от ощущения, что мы собираемся встретиться с моим палачом. Я никогда не встречал этого доктора, но нашел его в Интернете. В толстых очках, похожих на сумасшедшего ученого, он выглядел устрашающе.Однако лично он напомнил мне и внешностью, и манерой доктора Ларча из Правила винодельни . У него были самые добрые и грустные глаза, которые я когда-либо видел, и он просидел с нами по крайней мере час, разговаривая с нами с искренним сочувствием и пониманием, которых я никогда раньше не встречал ни у одного врача. Его собственные глаза заплакали, когда мы с Дэйвом плакали.

Он объяснил нам процедуру, по крайней мере, те части, которые нам нужно было понять. В отличие от простого аборта в первом триместре, который можно завершить за одно быстрое посещение врача, прерывание беременности во втором триместре намного сложнее, это минимальный двухдневный процесс.В тот день он начал это с того, что вставил мне в шейку матки четыре палочки из сушеных морских водорослей. Это было мучительно, и он извинялся снова и снова, когда я кричала от боли. Когда я вышла из комнаты для осмотра, мама и муж были в шоке — меня трясло, и я был как призрак. Боль длилась всю ночь, поскольку палочки собирали жидкости моего тела и расширялись, расширяя шейку матки, как в начале родов.

На следующее утро Дэйв и моя мать отвезли меня в больницу в Бостоне.Я был ошеломлен. Мне никогда не делали никаких операций, и я боролась с анестезией — цепляясь за последние моменты беременности, — пока я лежала в этой совершенно белой комнате. Когда я начала дрейфовать, мой врач держал одну мою руку, а пожилая медсестра держала меня за другую, шепча мне на ухо: «С тобой все будет в порядке, я была здесь раньше, положись на твоего мужа. . » Это было мое последнее воспоминание. Когда я проснулся, все было кончено.

Дэйв должен был вернуться на работу на следующий день. Он не хотел оставлять меня, и он определенно не хотел возвращаться к украденным взглядам своих коллег, которые все знали, что мы «потеряли ребенка».«Я действительно не знаю, как он это сделал. Моя мама оставалась со мной дома на следующую неделю, пытаясь склеить мои разбитые куски обратно вместе с жареными бутербродами с сыром и куриным супом с лапшой. Я не мог контролировать свои эмоции. Я чувствовал себя чудаком в мире, полном способных женщин, рожающих детей, и не мог перестать хныкать: почему мое тело предало меня?

В течение нескольких месяцев я скрывался от мира, избегая общественных мероприятий и свадеб. Я просто не мог терпеть, когда друзья из лучших побуждений говорили: «Мне очень жаль.Так что я изолировал себя и старался заниматься своим днем - но затем, бац, горе с криком вылетало из тени, ослепляя меня и оставляя меня скомканным на полу нашего дома. Дело не в том, что я подвергал сомнению наше решение. Я знал, что мы сделали это из любви, из всех чувств мира. Но я все равно ненавидел это. Ненавидел это.

Я написал своему доктору длинную благодарственную записку о моих хороших свадебных бланках. Я поблагодарил его за сострадание и доброту. Я написала, что то, что он делает, должно быть тяжело, но я надеюсь, что он нашел утешение в том, что помогал уязвимым женщинам в их самые уязвимые времена.Он хранит мою записку вместе со всеми остальными, которые он получил, в большой пачке. И он держит эту пачку рядом со своей стопкой писем с ненавистью. Они примерно одинакового размера.

Три поданных иска указывают на решение Верховного суда три года назад, отменившее аналогичный запрет на так называемый частичный аборт в Небраске. В деле Stemberg v. Carhart суд постановил узким решением 5-4, что запрет является неконституционным по двум причинам: отсутствие исключения для защиты здоровья женщины; и тот факт, что запрет запретит даже наиболее часто используемые и безопасные с медицинской точки зрения процедуры прерывания беременности во втором триместре беременности.Многие ученые-правоведы считают, что этот федеральный запрет также будет признан неконституционным на тех же основаниях.

Из-за судебных исков Закон о запрете на частичные аборты от 2003 года не может быть приведен в исполнение, хотя могут пройти годы, прежде чем дебаты об абортах пройдут через систему и вернутся в Верховный суд. К тому времени состав суда мог быть совсем другим. «Мы стремимся к введению постоянного запретительного судебного приказа», — говорит Петра Лангер, директор по связям с общественностью и правительственным делам Лиги планируемого родительства штата Массачусетс.«Кто знает, какой будет долгосрочная ситуация? Если Джордж Буш будет переизбран, все ставки, к сожалению, будут сняты ».

Но даже краткосрочная ситуация безрадостна. Врач, который выполнил мое прерывание, прекратил делать процедуру, опасаясь, что он может попасть в судебный процесс. Он не юрист и не политик, и сейчас он не знает, что для него значит этот закон. «Я могу попасть в тюрьму на два года», — говорит он мне. «Они могут приостановить действие моей медицинской лицензии. Наличие адвоката для защиты обойдется мне в целое состояние.”

Его опасения оправданы. «Есть масса врачей, которые могут быть привлечены к уголовной ответственности сегодня в соответствии с этим законодательством», — говорит Роджер Эванс, юрист Американской федерации планирования семьи. Три судебных запрета распространяются только на врачей, которые связаны с клиниками планирования семьи, являются членами Национальной федерации абортов или являются одними из индивидуальных истцов в иске Небраски. Это оставляет «множество врачей, которые, если они сделают аборт, подпадающий под очень широкое определение запрещенной процедуры, могут быть привлечены к ответственности», — говорит он.

Врач, выполнивший мое прерывание, рассказывает о женщинах, которым он помогал на протяжении многих лет — беременной женщине, у которой была диагностирована метастическая меланома и которая нуждалась в немедленной химиотерапии, женщине, которая вынашивала сиамских близнецов, у которых были только одни легкие и одно сердце, женщина, чей ребенок имеет трехкамерное сердце и никогда не будет жить. Теперь он отвергает этих женщин. «Теперь, сегодня я могу сказать« нет », но что она собирается делать?» — грустно говорит он. «Что она собирается делать?»

Я слишком нервничала, чтобы спать тем холодным утром в ноябре прошлого года, я прижалась к мужу своим раздутым животом и свернулась в виде маленького вопросительного знака.На шестнадцатой неделе беременности нам, наконец, предстоит пройти УЗИ плода, чтобы выяснить, нормально ли развивается наш ребенок. Учитывая то, что произошло в прошлый раз, у меня были все основания нервничать.

Последние четыре месяца были чем-то вроде эмоциональной нейтральной зоны, когда дело касалось ребенка. Хотя мы были в восторге от того, что снова забеременели, мы также были в ужасе. Было трудно полностью привязаться к этой беременности, зная, что ее можно у нас отнять. Вместо того, чтобы покупать куклы, мы консультировались с генетическими консультантами.Теперь мы слишком хорошо знали, что беременность — это надежда, а не обещание.

В холле «Бет Исраэль» я сунул лицо в рваную книгу Redbook , ожидая Дэйва. Как только он вошел, я заплакал. «Мне так страшно, — сказал я. «Я знаю, но все будет хорошо», — ответил он и обнял меня.

Дэйв крепко сжал мою руку, когда я лег на стол для осмотра. На этот раз техник был болтлив и шутил, а я молчал и концентрировался. Она указала на почки и желудок, два полушария мозга и четыре камеры сердца.Я начал чувствовать себя более оптимистично. По ее словам, все выглядело хорошо. Она распечатала для нас картинки. Она спросила нас, хотим ли мы знать, мальчик это или девочка. Она никогда не выходила из комнаты.

Мой врач сказал, что УЗИ полностью нормальное. Совершенно нормально. Это были слова, которые я жаждал услышать, но в то же время казалось почти невозможным поверить.

По мере того, как остальные результаты пренатального тестирования начали накапливаться, все они были совершенно нормальными, мы начали возвращать надежду в наши сердца.Конечно, мы знаем, что все может случиться в любой момент. Мы никогда этого не забудем. Будет еще много месяцев беспокойства — а потом, я думаю, еще целая жизнь. По крайней мере, на данный момент у нашего сына все выглядит обнадеживающим. Но меня беспокоят мои друзья, которые планируют завести детей сейчас и в ближайшем будущем, друзья, которые так же наивны, как и я когда-то. В наши дни мир совсем другой. «Сейчас это как каменный век, здесь как мусульманская страна», — говорит врач, проводивший мне процедуру. «Это самый отсталый закон, он не для цивилизованной страны.Если бы это был Иран, Ирак, я бы не удивился. Но что делает это правительство, чтобы принять этот закон в Соединенных Штатах? »

Эта статья была первоначально опубликована в выпуске 1.25.04 Boston Globe Magazine и размещена с разрешения.

Врач сказал мне: «Разве ты не можешь просто перенести беременность?» | Здоровье и благополучие

Зои Гиллард , 32
Академический администратор

Пятнадцать лет назад, когда мне было 17, мне пришлось сделать поздний аборт на 21 неделе.Это, очевидно, очень расстраивало, но особенно потому, что я всегда очень серьезно относился к контрацепции. Я принимала таблетки на протяжении всех отношений с моим парнем, а когда у меня пропустили месячные, я сразу пошла к своему врачу, чтобы сделать тест на беременность. Результат оказался отрицательным.

Я испытал огромное облегчение. Мой парень собирался учиться в университете, поэтому мы расстались, и я отказалась от таблеток. Как ни странно, менструации все еще не хватало. Я вернулась к своему врачу, который сказал, что мне не о чем беспокоиться — вероятно, это произошло из-за гормональных изменений, вызванных прекращением приема оральных контрацептивов.

Вскоре я встретила женщину на несколько лет старше меня, у которой был ребенок, и она призналась, что узнала о своей беременности слишком поздно, чтобы сделать аборт. Тогда я сделала еще один тест на беременность, который оказался положительным. Мне было 18 недель.

Я был в начале своего шестого старшего, я делал A-level, и мне казалось невозможным иметь ребенка. У меня были очень благосклонные друзья, и мой бывший парень пришел навестить меня и сказал, что поможет мне со всем, что я решу.Но для меня решение было принято, как только я узнала, что беременна.

Я сама устроила аборт, и мой терапевт мне очень помог — я думаю, что она чувствовала себя виноватой. На то, чтобы записаться на прием, потребовалось около двух недель, и я сказал своим родителям вечером перед тем, как лечь в больницу. Они были шокированы, но тоже поддержали.

Я вошел во вторник, и врачи сделали пессарий, чтобы вызвать дилатацию и роды, но ничего не произошло. Они ждали и пытались снова, но все равно ничего.Дошло до того, что разные врачи входили и выходили из комнаты, чтобы посмотреть, сколько пальцев они могут вставить. Они сделали три пессария, и ни один из них не помог. К этому моменту был четверг, и они решили прислать ко мне какого-нибудь психолога. «Не могли бы вы просто пережить беременность?» — спросила она. «Я имею в виду, ты уже на полпути».

Все врачи и медсестры были мне довольно неприятны — один врач очень саркастически спросил, думал ли я когда-нибудь о контрацепции.Я тоже застряла в комнате рядом с родильным отделением, поэтому все, что я могла слышать, это семьи со своими новорожденными детьми.

Через три дня они сказали мне, что могут попробовать химические препараты еще раз, и, если это не сработает, мне придется сделать кесарево сечение. Я был в ужасе. В конце концов, в субботу это сработало. Но мне до сих пор не сказали, что, по сути, мне придется рожать. Моя грудь опухла, у меня появилось молоко, у меня отошли воды, у меня начались схватки — это было ужасно.

В конце концов плод вышел, я просто начала кричать и не могла остановиться. В родильном отделении было время посещений, поэтому врач сказал мне заткнуться. Меня сделали наркоз, а затем забрали, чтобы удалить плаценту. Когда я проснулся, я был один в постели, полной крови.

Я бы не сказал, что когда-либо чувствовал облегчение, потому что, хотя я знала, что беременна только три недели, мое тело знало четыре с половиной месяца. Я чувствовал себя физически опустошенным, чего никогда не чувствовал с тех пор.

Несмотря на травму, полученную в результате переживания, я всегда знал, что поступил правильно, и никогда не сожалел об этом. Дело в том, что для меня это было единственное, что я мог сделать. Не знаю, кем бы я был сейчас, если бы не смог сделать этот выбор.

Кэт Старк , 23
Сотрудник Национального университета США по делам женщин

Я узнала, что беременна в начале второго года обучения в университете. Мне было всего 19 лет, у меня не было серьезного партнера, не было денег и я закончил половину курса обучения.Я не мог быть менее готов иметь ребенка.

Я сразу поняла, что хочу сделать аборт — в моих конкретных обстоятельствах это было очень легко принять. Я поспешила прямо к своему терапевту после подтверждения беременности и попросила о приеме на прием. Я не хотел говорить, зачем он мне нужен, но администратор очень громко спросила: «Это для увольнения?» Когда я пошел к врачу, положение не улучшилось. Я, естественно, чувствовала себя очень уязвимой, и он продолжал задавать мне все эти вопросы о том, как я забеременела.Он также продолжал просить меня обдумать возможные варианты, получить консультацию и подумать, действительно ли я уверен. Честно говоря, я не мог быть увереннее. Он также сказал, что аборт не был автоматическим — мне нужно было действительно показать, что наличие ребенка будет для меня серьезной проблемой. Все, что он делал, было препятствием, пока в конце концов он просто не сказал мне уйти и подумать об этом.

Я был очень разочарован — на самом деле отчаялся — но друг посоветовал мне обратиться к другому врачу, которому было намного лучше.Меня направили в действительно хорошую клинику на окраине Лимингтона, где мне сделали аборт под общим наркозом. Это было очень просто, совсем безболезненно, и впоследствии мое подавляющее чувство облегчило меня.

Не было никакого смысла сожалеть о своем решении. Беременность была моментом, когда моя жизнь могла пойти в том или ином направлении, и я очень довольна своим решением.

Элисон Бойд , 31
Медсестра-специалист

Я забеременела при очень неудачных обстоятельствах.У меня были отношения с человеком, которому сказали, что он не может иметь детей, поэтому мы не использовали противозачаточные средства. Однако, должно быть, в последний раз, когда мы занимались сексом — незадолго до нашего разрыва — я забеременела. Я узнал через две недели.

Узнав, я почувствовал себя на 30% счастливым, на 30% опустошенным и на 40% сбитым с толку. Отец ясно дал понять, что не хочет иметь ничего общего с ситуацией, и я действительно не знал, что делать сам. Только через пару недель я приняла решение сделать аборт.Это было трудное решение — я определенно хотел бы когда-нибудь иметь детей — но я знал, что сейчас не время для меня рожать.

Настройка процедуры была довольно простой, и я сделала ранний медикаментозный аборт в шесть недель — процесс заключается в том, что вы в первый день принимаете таблетку, а через несколько дней вы вставляете тампон, в который вводите другой препарат, средство, медикамент. Это опустошает вашу матку.

Эта процедура была довольно простой, но не без проблем — большую часть ее вы проходите дома, и я действительно чувствовал себя очень онемевшим и одиноким.

Мэри Пимм , 56
Государственный служащий на пенсии

Я сделала аборт в начале 70-х, когда мне было 23 года, всего через несколько лет после легализации. В то время у меня были отношения с чернокожим мужчиной, и беременность явилась результатом отказа от контрацепции. К тому времени, как я узнала о беременности, отношения закончились, у меня не было возможности содержать ребенка, и я знала, что, если я пойду дальше, ребенок от смешанной расы вряд ли будет усыновлен. Я обнаружила, что беременна довольно рано, но мне было чуть меньше 12 недель, когда мне сделали процедуру, и я ни разу не пожалела об этом.

Кат Эллиот , 41
Библиотекарь общины

Я сделала аборт в 1997 году, когда мне был 31 год. У меня уже было четверо детей — в возрасте от двух до десяти лет — и когда я поняла, что снова беременна , Я почти сразу понял, что не хочу идти вперед. Мы с мужем были так счастливы во время моих предыдущих беременностей, но когда мы обсуждали эту, мы оба думали об одном и том же: что, черт возьми, мы собираемся делать?

Я пошла к своему терапевту, когда была на паре недель беременности, ожидая, что процесс будет простым.Однако мой врач продолжал тормозить процесс. Например, он настоял на том, чтобы у меня был тест на беременность NHS, и, когда я вернулась через несколько недель за результатами, он прямо сказал мне, что они не приехали.

В этот момент я был в очень эмоциональном состоянии — я начал испытывать утреннюю тошноту, и я просто хотел, чтобы весь процесс закончился.

В конце концов, когда я снова посетил приемную терапевта, чтобы собрать результаты, он буквально свистнул меня в свой кабинет и объявил: «Я рад сообщить вам, что вы беременны.«Это был действительно враждебный жест. На этом этапе меня отправили в больницу в Милтон-Кейнсе, где я ожидал, что процедура состоится, и, хотя врачи были очень любезны, оказалось, что они могли подписать только форму, подтверждающую Я могла сделать аборт — там их на самом деле не делали. Для этого мне пришлось ехать в Лимингтон-Спа.

В целом тогда, несмотря на посещение врача в первые несколько недель беременности, это произошло примерно через 10 недель. что произошел аборт.В Национальной службе здравоохранения мне сделали хирургический аборт под общим наркозом, и это заняло всего пару часов.

Для меня все это было абсолютным облегчением, и я ни разу не пожалел о своем решении.

Рэйчел Гасстон , 30
Студент

Я сделала аборт в 2002 году, когда мне было 26 лет, и я готовилась к дополнительным экзаменам. Я был готов к поступлению в университет, и мне предложили условное место в Оксфорде, так что я очень много работал.

Живя с родителями, я чувствовал себя очень плохо и думал, что это, должно быть, просто общее недомогание.Я сказал об этом своей матери, и она спросила, могу ли я забеременеть. Я была очень шокирована, так как встречалась со своим парнем всего около трех месяцев, и даже на этом этапе это были не самые лучшие отношения.

Однако после пары тестов на беременность врач подтвердил, что моя мать была права. Я помню, как сразу подумал: «Я этого не делаю». Я был абсолютно уверен. Это было странно, потому что раньше я была категорически против абортов. Я знала одну женщину, сделавшую аборт, и относилась к ней весьма неодобрительно.Однако, как только я узнала, что беременна, единственной моей мыслью было то, что все должно быть закончено как можно скорее.

Сделать аборт было довольно просто, и мне сделали хирургическую операцию в клинике Мари Стоупс (оплаченная NHS) на восьмой неделе беременности. Я был полностью в сознании — думаю, мне предложили общую анестезию, но я не хотел останавливаться на ночь — и я должен сказать, что был шокирован тем, насколько жестокой была процедура. Это не было болезненно, но я был поражен тем, насколько энергичным был врач.

Я из Южной Африки, и там запрещено делать аборт. Даже сейчас, когда я думаю об этом, все эти годы спустя, я испытываю облегчение и благодарность за то, что живу в стране, где это мое решение, а не государство, иметь детей или нет.

На самом деле, я действительно думаю, что аборт спас мне жизнь. Если бы у меня не было возможности законного увольнения, я бы попытался сделать это сам, и, если бы это не сработало и не убило меня, я почти уверен, что покончил бы с собой.

Линн Майлз , 26
Экономист

Я сделала аборт около двух с половиной лет назад. Я случайно видела своего бывшего парня (все еще моего хорошего друга) около шести лет, и когда я узнала, что беременна, это было огромным шоком. Я говорил с ним об этом, и он меня очень поддержал. Фактически, он был всем, что вы могли бы пожелать в этой ситуации, за исключением того, что он не был влюблен в меня.

Мне сделали хирургический аборт в частном порядке, в клинике Мари Стоупс, когда я была на восьмой неделе беременности.Процедура не была болезненной, хотя меня огорчало то, что моему парню пришлось ждать в приемной — это был довольно одинокий опыт. На следующий день у меня было болезненное состояние, но я также чувствовал причудливую эйфорию.

Единственный комментарий, который вы когда-либо слышите от людей, сделавших аборт, — это действительно душераздирающие истории: «О, это было ужасно, я так и не смог с этим справиться» или «О, у меня была одна, у меня была инфекция, и теперь я не может иметь детей «. Вы все время видите эти истории в мыльных операх, и я понимаю, почему.Это делает драму хорошей.

Для людей действительно важно услышать мнение женщин, которые сделали аборт и которые действительно чувствуют себя хорошо по этому поводу.

Ирина Лестер , 30
Библиотекарь

Я сделала аборт, когда мне было 22 года, на последнем курсе университета. Я только что рассталась со своим парнем, что само по себе угнетало, и когда я узнала, что беременна, это было похоже на настоящую катастрофу.

Моя семья поддержала мой выбор сделать аборт — на самом деле, я никогда не чувствовал, что это был выбор в истинном смысле слова, это было абсолютно единственное, что я могла сделать.И когда я сказала своему бывшему парню, он тоже меня поддержал. На самом деле он предложил присмотреть за мной после того, как я уволился, так что в конце концов мы снова собрались вместе, и теперь мы женаты уже восемь лет.

Мне сделали хирургический аборт на четвертой неделе беременности. Люди говорят, что аборт — это травма, но для меня нежелательная беременность была травмой, а сам аборт был огромным облегчением. Женщин никогда не следует заставлять чувствовать себя виноватыми из-за аборта — мы никому не обязаны выносить нежелательного ребенка.

Эйлин Блейк , 54
Социальный работник

Я живу в Дерри, и мне пришлось сделать аборт, когда мне было за 40. Я дожила до этого возраста, никогда не сталкиваясь с этой проблемой — я всегда брала на себя ответственность за противозачаточные средства. Однако мне солгал мужчина, которого я видел, который сказал, что он бесплоден.

В то время я решил вернуться к образованию, и моя жизнь была намечена — я отчаянно пытался выбраться из ловушки бедности, и мои дети оказались в ней.Рождение еще одного ребенка могло бы поставить под угрозу все это, но, тем не менее, это было нелегкое решение.

Мужчина, с которым я встречался, дал мне деньги на операцию, и я поехала на материк и сделала хирургический аборт. Это было довольно просто, но я прекрасно понимаю, что это может быть невозможно для других людей, потому что нужно покрыть не только стоимость процедуры — вы также должны учитывать стоимость перелетов и суточные. Кроме того, путешествие в одиночку связано с эмоциональными издержками.Очень немногие женщины могут позволить себе кого-нибудь сопровождать.

Подробнее об абортах

Пора высказаться

Поле битвы за аборты в Америке

«Я всегда думал, что буду бороться за своего ребенка, несмотря ни на что. Но я этого не сделал »| Здоровье и благополучие

Диагностика аномалии вашего будущего ребенка переносит вас в странную альтернативную вселенную, где все вокруг кажутся черствыми счастливыми. Вы все еще внешне беременны, и вас поздравляют, но вы живете с отравленной чашей знаний и выбора.

Нашему ребенку был поставлен диагноз «расщелина позвоночника» при обычном сканировании примерно в середине беременности. Прогноз был неутешительным: серьезная операция по спасению жизни при рождении, без ходьбы, вероятно, без разговоров. Вероятность того, что он переживет детство, была туманной. Мне и моему партнеру нужно было решить, растить ли ребенка-инвалида или сделать аборт.

Я считаю, что женщины должны иметь абсолютное право голоса в отношении своего тела и создания — или нет — жизни, но я никогда не думала, что сама смогу сделать аборт.Будучи беременной дважды (что привело к одному выкидышу и одному здоровому ребенку), я всегда думала, что в этой ситуации я буду бороться за своего ребенка, несмотря ни на что.

Но я этого не сделал. Мы решили сделать позднее прерывание беременности, и после того, как я приняла таблетку, чтобы убить ребенка, я родила в боковой комнате родильного отделения большой лондонской больницы, откуда я мог слышать крики здоровых младенцев. Видение крошечного белого гроба, исчезнувшего во время кремации, не дает мне покоя, как и слова: «Я сделал это».

Одна вещь, которая заставляла меня преодолевать моральные загадки, заключалась в том, что мой партнер — отец моего сына, любовь всей моей жизни — был настолько уверен, что разрыв был правильным делом: для нас как пары, для ребенка, для нашего сына . Он поместил все мои сомнения в контекст, поддержал меня и был откровенен в своем мнении, что мы все те же люди, несмотря на то, что мы сделали.

Когда мы впервые получили диагноз, я чувствовала ребенка внутри себя и чувствовала предательство при каждом движении, которое сигнализировало о том, что жизнь все еще существует.Я мысленно закончил это за несколько дней до процедуры. Я был в беспорядке.

Но мой партнер без тени сомнения чувствовал, что через аборт этот ребенок не пострадает, что он вернется к Богу, энергетическому шару, который волшебным образом завлекает нас в творение или во все, во что вы верите, и что будет ни сожаления об этом младенце, ни реальной потери, кроме тех надежд и мечтаний, которые у нас были о нем. Он чувствовал, что это была своего рода духовная переработка, и кем бы ни был этот ребенок, он появится в другой форме в другой раз.

Я сформировал болезненную псевдонациональную группу по рождению ребенка с другими женщинами, которых я встречал, которые пережили аналогичные потери около 20 недель, и каждая из них говорила одно и то же: их партнеры были на 100 процентов настроены на прерывание беременности и не имели ни одной из них. моральные сомнения, которые мы разделяли друг с другом.

Я начал расспрашивать партнеров-мужчин этих женщин об их опыте. Реакция была очень похожа на то, что чувствовал по этому поводу мой муж, но причины были разными. Все они чувствовали, что увольнение было менее моральным минным полем для отцов, и были готовы объяснить мне, почему.

Марк, 40 лет, потерял своего первого ребенка после диагноза вентрикуломегалии, состояния, при котором заполненные жидкостью структуры в головном мозге имеют слишком большие размеры. «Вас часто спрашивают, если вы сожалеете о своем решении [уволиться]. Я всегда отвечаю, что сожалею о том, что принял решение », — говорит он. «Но это было лучше всего для всех нас. Моя жена, я, мальчик, которого мы потеряли. И наших будущих детей ».

Джей, 33 года, чей ребенок страдал синдромом Эдвардса, чувствует себя немного виноватым из-за своей уверенности. «Для моей жены все было иначе, потому что у нее уже была связь с ребенком.У меня были на это надежды и мечты, но мне это казалось нереальным. Я уверен, что отпустить его было способом спасти его от страданий. Возможно, я шучу, но я цепляюсь за это ».

Харрисон, 35 лет, говорит, что он и его жена не знали, как это повлияло бы на их жизнь, если бы их дочь, у которой не было ни желудка, ни почек, и чей мозг не развился, выжила. «Она вполне могла умереть при рождении или вскоре после этого, и я рад, что моей жене не пришлось родиться только для того, чтобы это произошло.Она была красивой, прекрасной на вид, но жизнь достаточно трудна, когда твое тело работает правильно. Какая у нее могла быть жизнь? Были бы мы? »

Леон, 42 года, и его жена ждут 18-недельного сканирования, чтобы выяснить степень неизвестной хромосомной аномалии у их ребенка. «Это ужасное, ужасное время. Это подвешенное состояние. Но мы примирились с тем, что если жизненные ограничения ребенка выходят за рамки нас, мы поставим дочь на первое место. У моей сестры был синдром Дауна, и вся моя семья была разбита ее смертью, а жизнь моей матери изменилась до неузнаваемости из-за заботы о ней.

Джейн Фишер, директор благотворительной организации Antenatal Results and Choices (невероятный ресурс для родителей в этой ситуации), последние 14 лет разговаривала с «тысячами» родителей. «Мужчины часто формулируют свое решение как нечто совершенно ясное для них», — предупреждает она. «Но эмоциональные последствия значительны. Они хоронят некоторые из них, потому что хотят быть максимально полезными своему партнеру. Они чувствуют, что должны подавлять собственные потребности, потому что их партнер переживает физические аспекты.

Обеспокоенность тем, что мужчины скрывают свои чувства, чтобы поддержать своих партнеров, разделяет Марк, который показывает, что, по его мнению, не имел большого влияния на их решение. «Меня всегда вела бы моя жена. В конце концов, это ее тело, — говорит он.

Опасно предполагать, что отцам легче сделать аборт, чем матерям, но это правда, что они могут быть более отстраненными, более прагматичными в отношении того, что делать в данных обстоятельствах.

Без паники и истерики. Врач Наталья Лелюх о беременности и абортах

Аборт на поздних сроках в СПб

Каким может быть аборт на поздних сроках?

Показания

Как выполняется поздний аборт?

Период реабилитации

Прерывание беременности на поздних сроках

Интраамниальное (внутриматочное) введение жидкостей

Малое кесарево сечение

Источники

Аборт и его последствия — Медико-санитарная часть №1

Прерывание беременности на позднем сроке — 138 ответов на Babyblog

Беременность или аборт — Городская клиническая больница №3 им. Б. И. Альперовича

«Я всё время думала о своих нерождённых детях»: Истории несбывшегося материнства

Маша

Ольга

Анна

Катя

Лера

Прерывание беременности по медицинским показаниям (TFMR)

Когда во время беременности может быть обнаружено серьезное заболевание?

Что может означать диагноз

Предложение о прекращении

Когда прекращение не предлагается

Индивидуальное решение

Не торопитесь

Получение дополнительной поддержки

Если вы решили продолжить беременность

Прекращение

Медицинское прерывание

Видеть и держать ребенка на руках

Хирургическое прерывание

Вакуумная или аспирационная

Расширение и эвакуация (D&E)

Если ваше прерывание происходит через 21 неделю + 6 дней

После прерывания беременности

На похоронах

Рассказывать друзьям и семье

Разговор с другими людьми с похожим опытом

Консультации

Снова забеременеть

Психическое здоровье во время очередной беременности

Дополнительная поддержка и информация

Поддержка партнеров

Моя подруга сделала поздний аборт: 5 вещей, которые она хочет, чтобы вы знали

1. «Когда вы называете это процедурой, вы отделяете себя от нее. Это аборт. И это не скверное слово ».

2. «Если бы мне не удалось сделать аборт, я бы не был здесь».

3. «Это был самый печальный момент в моей жизни. Доброта и сострадание других значили для меня весь мир.”

4. «Это было не только мое решение. Это тоже было для него. Я приняла решение матери.”

5. «Я все еще с ним разговариваю».

Мой поздний аборт | Вашингтониан (округ Колумбия)

абортов через 20 недель: женщины делятся своими историями

Оставайтесь на связи.

Мой поздний аборт — наши тела сами

Врач сказал мне: «Разве ты не можешь просто перенести беременность?» | Здоровье и благополучие

«Я всегда думал, что буду бороться за своего ребенка, несмотря ни на что. Но я этого не сделал »| Здоровье и благополучие

Добавить комментарий Отменить ответ

Архивы

Рубрики

Мета